http://saveimg.ru/show-image.php?id=14dd48ac436d9cfad74d71c94c8795f3
http://saveimg.ru/show-image.php?id=8020e24b7e43f81454547897343e59cc
http://saveimg.ru/show-image.php?id=35fd9b2d542866a271570fe5c14875ec
http://saveimg.ru/show-image.php?id=40ada7807c56968d493ee1b7e2b947ed
http://saveimg.ru/show-image.php?id=732a115754261c7c19593382de9b8e88

Во имя милосердия Ситиса! Эта Бейтильд когда-нибудь спать ложится, или нет? Будь прокляты норды, будь прокляты железные шахты, ртутные и весь Скайрим в целом! Согреть озябшие руки дыханием не получается – здесь все замерзает слишком быстро. Мои ноги… пальцев вообще не чувствую! Разогревающий бальзам в этот раз, верно, не поможет… Придется или целителя искать, или отрезать… А целители в Скайриме – на вес серебра. Хорошие – на вес золота – средний норд предпочтёт размахивать над головой чем-нибудь двуручным, «дружелюбно» при этом крича. Гинль Намиры, да когда же эта засранка в дом-то зайдет? У меня сейчас кинжал из рук выпадет… Ещё немного, и прирежу её прямо на глазах у стражников, и пусть ловят и в тюрьму ведут – там хоть нет пронизывающего ледяного ветра северного моря… До ушей и дотронуться страшно – кончики, похоже, отмёрзли… буду без них ходить… с закруглёнными ушами.. будто я - человек, а не мер. И что я в Эльсвейр не подался, а?.. Замучаю тварь нафиг . Запытаю во славу Ситиса… Мои пальцы…
Замок простейший, его и гнутым пальцем сковырнуть можно, но сломалось с десяток отмычек, прежде чем получилось пробраться внутрь – замёрзшие руки – плохой помощник для вора. Разумеется, никаких пыток, ничего подобного – после стольких часов ожидания стараешься отделаться от работы побыстрее. Пальцы рук, бёдра и ступни, кончики острых ушей горят огнём – минут с десять не получалось унять голос. Наспех сотворённое заклинание исцеления помогло слабо, скорее – отняло последние силы. Быстро скинув с себя заледеневшую, сырую от морского ветра одежду и завернувшись в стащенную с постели простыню, пытаюсь найти в вещах разведёнки хоть что-то, приличествующее моим полу и виду. Ничего подобного. Ну.. пришлось разложить одежду у очага и, присев за маленький столик, отпаиваться элем. Если кто зайдет, то это будет номер – мертвая Бейтильд на полу и её убийца в одних трусах и простыне, точно мантии волшебников… Из Данстара придётся бежать до рассвета, пока стража не хватилась. А ингредиенты – ночью искать. Конечно, планировалось всё не так – вечером – убить. До позднего вечера – пополнить запасы сырья для зелий и почти ночью в путь двинуться на последней повозке…. Может, оно и к лучшему – корни Нирна, они в полной темноте – заметнее.
Прислушиваясь к сладкому монотонному звону, собираю корни Нирна. Один раз собачий корень попался… Негусто, к сожалению – корни в основном на скалах, находящихся в приливной зоне. Сейчас – прилив, видимо, до корней посуху не добраться. Светятся, заразы, издалека, только видом своим искушают…
Живой!!! Там, на льдине, живой! Наверно, моряк после кораблекрушения. Спасать надо… Только и самому в воду лезть неохота. Стою на берегу, руками машу – мол, сюда греби, тут суша. Парень на меня посмотрел с той льдины… я заметил, что источник света, привлёкший моё внимание, располагался у него над головой. Маг, похоже. Ну… тогда и беспокоиться о нём не надо – сам пролевитирует, куда ему надо.

***

Норды охамели.. Норды вообще охамели. Мало того, что их – полный Скайрим, и мне от них на льдине пришлось прятаться, так они ещё и на берегу толпятся! Твари! Может, файербольчиком?... Да, Джулианос, покровитель магов, не любит смертей. Но ведь файерболлы он же магам на что-то дал?!
Интересно, с какой попытки попаду?.. Так, один-два залпа на пристрелку… и один-два на поражение. В Скайриме часто носят меховые доспехи, они хорошо занимаются от магического пламени.
… мелкий он какой-то… для норда. Ни бороды, ни двуручного оружия. И не норд, похоже... А я чуть файерболомм не запустил. Вот блин. Надо подойти, узнать, то он там прыгает, может, помощь нужна, или ещё что… Обморожением с двух рук делаю наледь на поверхности моря, по наледи и иду к берегу. Кстати, весь свой ледяной «архипелаг» я сам себе наморозил. Ещё в доминионе этим баловался, но в Скайриме лёд держится не в пример дольше. Красота, не правда ли? Сам себе мир создал. Ни Ярл, ни Акано из коллегии тут не указ. И, главное, НИКАКИХ нордов!
Точно, не Норд! Мер!! Замёрз весь, трясётся. Вроде, травник, говорит. Корни Нирна ищёт. Ну, этот зря, конечно, я их в округе подчистую уже выбрал… но этого я, конечно, не скажу. Хм..
- Коллега-алхимик, не желаете ли разделить со мной поздний ужин?
- С удовольствием.
Ну, идём к моему маленькому острову. Так, и чем угостить замерзшего данмера? Похлёбкой из хоркера, пожалуй. Я как раз недавно задрал парочку. Сытный, наваристый супчик.
- Ну как?

***

by the Nine …. Никогда не понимал магию… И магов. Этот альтмер – хиппи рвёт моё миропонимание в клочья. Ни один мер в здравом уме не будет жить на льдине. Ни один мер в здравом уме не будет ходить по воде вот так. Черт, и куда он так быстро почесал, зараза?! Здесь же почти ничего не видно, хоть и луна над водой полная стоит. Дорожка льда – тонкая, скользкая, мокрая. Чуть не так ступишь, и всё, прощайте, норды – привет, духи предков! – плаваю я хорошо... но, к сожалению, строго вертикально вниз.
Мда… а норды – ещё ничего так, несмотря на их расистские идейки. Меры, например, без цивилизации дичают гораздо сильнее. Льдина такая длинная, похоже из двух составлена. В одном углу шкуры навалены, книги стоят, светильник, лютня… орудия пыток в кожаном чехольчике, тряпьё с бурыми пятнами, тазовая кость человека… На другом – казан с лососем и корзинка с капустой. На соседней льдине – кладовая, куски мяса разложены. Свет – только магический, который этот альтмер кастует. Кастует, надо сказать, исправно. И по льдинам ловко прыгает – запрыгнул на соседнюю, быстро так костёр развёл, магией, не иначе, и теперь бульон мясной варит. Сташес, привыкший в ледяной степи разогревать кровь специями и приправами, поморщился – альтмер даже соли не добавил – просто вода и мясо. Не иначе, сектант какой-нибудь. Из этих, которые дзен постигают. Природу льда изучают, сидя жопой на голой льдине. Тёмный эльф не удержался, осторожно подошёл к краю льдины, протянул светлому горсть снежных ягод, соли и две ягоды можжевельника. Светлый как-то странно ухмыльнулся, не по-эльфийски, но пряностей добавил. Вкусненько получилось. Оба поели с большим удовольствием. Правда, так ещё пока и не познакомились.
- Сташес, кстати…
Светлый вздрогнул и внимательно посмотрел на небо, точно ему сказали название новой звезды. Потом спохватился, растерянно посмотрел на данмера и произнёс
- Валеш Марек. Останешься здесь до утра? Как рассветёт, можем вместе к Данстару идти.
Спать на льду… Хорошо, положим, он – маг.. но я же – не мазохист! Надо будет Валеша в таверну заманить, чтобы ночевать в тепле и сухости…
Тут Валеш внимательней пригляделся к своему сотрапезнику… у светлого эльфа даже волосы слегка дыбом встали… А между ладоней сформировался немаленький такой огненный шар. Сгусток обжигающей энергии быстро пролетел в сторону расслабленного, не ожидающего ничего подобного тёмного. Размечтавшийся о тёплой, пускай и шумной таверне, Сташес вскрикнул от неожиданности и схватился за кинжал. Впрочем, тут скорее уж приходилось полагаться на врождённую сопротивляемость огню, наследственность, всё-таки… Против ожидания, было совсем не больно, только тепло, будто Сташ прямо в одежде зашёл в работающую кузницу. Искорки, не касаясь тела, разошлись круговым полем, согревая данмера.
-… кожаная одежда, - не лучший выбор для севера Скайрима. Лучше – что-нибудь двухслойное и меховое… - Валеш уже отвернулся от тёмного эльфа и как-то чересчур внимательно разглядывал ломаную линию берега. И что он там увидеть хочет-то? Даже данмер, чье ночное зрение улучшилось за годы жизни среди теней, едва мог что-то различить.
Сташ не верил, что на льдине в принципе можно уснуть, однако, пригревшись под огненным плащом, уснул вполне себе замечательно на волчьих шкурах. Уже сквозь сон ему послышался волчий вой….
***

Таак, 4 шкурки и 3 полоски на плащ, 2 полоски и одну кожу на перчатки, по две меры и того, и того – для сапог. Всего полосок кожи – семь. Это – две шкурки. Да самих шкурок – семь. Всего надо наловить девять… Волков там, или лисиц. А можно одного медведя, одного саблезуба и двух коз – смотря, кто попадётся. Валеш решил охотиться сейчас, ночью – пока бледная Госпожа в силе. В принципе, можно было бы пойти на охоту и утром… но тогда охотиться пришлось бы с магией. Что не так? – Да всё нормально, Вал всегда так раньше охотился… с ледяной магией, если нужно было сохранить шкуры и с огнем, чтобы мороки с готовкой было меньше – тогда волосы сразу опалялись. Но это же любимая шутка магов от Саммерсета и до Винтерхольда – с файерболом на кролика…
***

Проснулся данмер от того, что чуть не околел от холода. Ну, ещё запах жарящегося мяса разбудил – Валеш, держа кроличью ножку в левой руке, поджаривал её струей пламени с правой.
- Доброе утро!
- И тебе тоже! Слушай… - данмер едва поднялся на онемевших от холода ногах, - ты не мог бы… это?
- Что? – альтмер отвлёкся от магической кулинарии и с интересом посмотрел на Сташа.
- Ну, это самое! – тёмный эльф изобразил абракадабру двумя руками, - то, что ты вчера сделал с огнём…
- Аааа! – светлый понимающе кивнул и скастовал огненный плащ. Данмер довольно сощурился, и решил, что маг в путешествиях по Скайриму – предмет первой необходимости.
- Ну, в Данстар? Ум меня там дела кое-какие…
- Да, конечно, конечно… - рассеянно отозвался Сташ, блаженно согреваясь.
-… хочу шахту навестить железорудную, новое заклинание опробовать…
Проклятье! Как раз хозяйку этой шахты я вчера и прирезал… Мда… Неприятное осложнение.
- А ты чем вообще по жизни занимаешься, Валеш?
- Ну… я – маг. Бродячий… иногда устраиваю представление. Как, например, сегодня. Ещё – алхимик...
- Вы самое прекрасное создание на этой льдине! – довольный, что встретил-таки в морозных землях родное лицо, да ещё и алхимией увлекающееся, данмер не сдержал чувств, и протянул Валешу корень Нирна.
-… ну, немного работаю с кузней, – на автомате договорил альтмер… и покраснел. Обычно, у эльфов сильнее всего краснеют кончики ушей. У Валеша они были прикрыты волосами, зато щеки выдали хозяина полностью. – Я… я не могу это взять…
- .. тогда считай, что это за вчерашний ужин…
- ..Тогда… Спасибо, - альтмер, смущаясь, принял корень, - А ты чем занимаешься?
- Ну, я… - теперь уже смущался данмер, - я – всё помаленьку… алхимик… зелья продаю…. Путешественник ещё…
Альтмер оживился.
- Путешественник? А… исследователем доводилось бывать? Тут недалеко, прямо около Данстара есть руины двемерские. Но вначале в Данстар.

***

Данстар. Валеш зашёл в таверну и сообщил всем, что через час будет магическое представление. А потом пошёл к кузницу, шкурки дубить да ещё какие-то странные вещи делать. Сташес никогда не понимал смысла в кузнечном ремесле. Точнее, он понимал, в чём смысл и польза хороших доспехов, конечного продукта труда кузнецов, но вот сам процесс дубления, нарезания ускользал от его понимания, а от ударов молота по наковальне болела голова. Поэтому он на время выпустил альтмера из виду, решив посетить алхимическую лавку. Ну, сварить пару ядов ещё. И сплетни узнать – нашли тело Бейтильд, или нет ещё… Почти на час и задержался. Альтмера он увидел выходящим из железорудной шахты с киркой на плече. Золотой эльф просто светился от радости. Переговорить они не успели – время выступления у дверей таверны поджимало. Данмер присоединился к толпе наблюдающих. Альтмер вышел на ступеньки, расправил плечи и громко провозгласил:
- Дамы и господа! Я рад приветствовать вас всех у дверей этой замечательной таверны, чей хозяин, надеюсь, не будет возражать против следующего украшения… Это заклинание Сташу уже довелось увидеть ночью – светящийся шар, прилипающий к поверхности. Но на этот раз шар плавал не под водой, создавая безумно прекрасную игру отблесков на воде и окрестных льдах, а чинно прилип к держателю вывески с названием таверны… а представление шло своим чередом – светлый вызвал огненного антронаха, и местные с любопытством и опаской рассматривали невиданную тварь.
А вот третий трюк заставил Сташаса вздрогнуть – альтмер похвастался своим умением держать удар и предложил любому из здесь присутствующих подойти и ударить его голой рукой со всей возможной силой. Толпа зашепталась. Желающих нашлось немало, и все - крепкие норды, моряки и работники шахт. Валеш был выше их ростом, но гораздо стройнее. Сташу стало страшно – забьют же… насмерть!
Однако удар альтмер сдержал, как и обещал.
А четвёртый фокус не оставил равнодушным никого - превращение железной руды в золотой самородок! В первый раз толпа не поверила. Во второй раз альтмер дал руду толпе, что бы каждый мог лично убедиться в том что обмана нет. Сташ попробовал камень на зуб.
Лёгкий пасс рукой. Золотой самородок. Толпа выла в экстазе. Оба самородка альтмер отдал толпе, объявил о завершении представления и положил на пол свою сумку, скромно намекая на то, что мага можно поблагодарить за доставленное удовольствие.

Эта история берёт своё начало в местечке неподалёку от Альд’руна, на дороге, ведущей Маар Ган. Места здесь довольно неспокойны, ведь поблизости находятся Призрачные Врата, что хранят провинцию от опасностей, таящихся в недрах Красной Горы. Оттого случайному путнику, вздумавшему прогуляться в этих местах, было бы особенно странным видеть здесь самую настоящую таверну. Загадкой являлось и то, что таверну не построили в городе, где доблестный Великий Дом Редоран охранял свои владения. Но обстоятельства обстоятельствами, а нашему путнику порядком наскучило стоять на холоде, а потому он решил зайти внутрь. Ярко горящие факелы по бокам давали возможность хорошенько рассмотреть всё вокруг. Чистота и опрятность были сразу замечены путником, который прикоснулся к двери, мягко повернувшейся на петлях, и впустившей его внутрь.

Убранство таверны соответствовало обычаям местных жителей, за стойкой расположилась, как видимо, сама хозяйка – хаджитка в простом, но из добротной ткани платье. Кивнув гостю и мурлыкнув что-то одобряющее в сторону жарящегося на вертеле в печи огромного куска гуарового мяса, она поставила на стойку кружку с вином. Вино было отменным, наполненный аппетитными ароматами воздух таверны навевал мысли о скором ужине. Путник расслабился, пересев с вином за столик неподалёку, предварительно положив несколько монет как уплату за будущий ужин. Вскоре его голова уже клонилась на грудь, видно было, что он порядком устал. Хозяйка уже думала попросить слугу проводить гостя в комнату, где он сможет выспаться, но тут дверь вновь едва слышно скрипнула, пропуская внутрь нового гостя. Точнее, гостью, ибо очертания фигуры говорили, что перед гостями особа женского пола. Отвернув капюшон, путница окинула помещение глазами. Острые уши, синеватая кожа и красные глаза говорили о том, что она принадлежит к народу тёмных эльфов. Или, как они сами привыкли себя называть, данмеров.

Отдав плащ слуге, девушка присела к стойке. Дорогая одежда и стеклянная кираса говорили о том, что дела её идут достаточно неплохо. Хозяйка таверны поставила перед данмеркой кружку вина:
- Под этим небом мы тепло приветствуем тебя! Куда держишь свой путь, сэра? На улице ночь, прохладно – я рада, что ты почтила своим присутствием моё скромное заведение. По одежде вижу, что ты непростая гостья.
- Приветствую и я тебя, хозяйка этой уютной таверны. Путь мой лежит в Маар Ган, была в Призрачных Вратах, один из Стражей имел наглость заявить, что никто лучше него не сможет спеть одну из древних песен нашего народа! Честно говоря, мне даже стало жаль этого юношу.
Данмерка залилась весёлым смехом, хаджитка улыбнулась и пододвинула к ней серебряную тарелку с ужином.
- Отведай моей кухни, сэра, а коли придётся по вкусу – так в уплату попрошу тебя одну из твоих песен. Ведь не просто же так у тебя на поясе висит какой-то музыкальный инструмент?
- Ты права, хозяйка, он со мной не случайно. Я Ниала, странствующий бард, исходила большую часть Морроувинда, бывала и на Солтсхейме и в Скайриме. Уверенна, твоя еда превосходна, под стать заведению. А потому, прошу тебя принять вот эту песню, которая должна тебе понравиться.

Путница встала со скамейки и подошла к ярко пылающему светом огня камину. Немного помолчав, она достала с небольшой сумки на поясе свой инструмент, по виду н6апоминающий тонкую трубку из дерева. Отблески пламени заиграли в её красноватых глазах, когда девушка поднесла трубку к губам. Раздавшаяся мелодия заставила многих уже собиравшихся идти спать посетителей опуститься на свои места. Даже случайный путник, незадолго до этого пришедший в таверну, поднял голову и помотал ей, прогоняя остатки дремоты. Нежные переливчатые звуки наполнили собой всё помещение этого приюта странников, вызывая в каждом свои, непохожие на другие, мысли. Нордлинг у стойки прикрыл глаза, вспоминая свою жену и детей, оставленных им ненадолго в родном городе. Слуга-хаджит пригладил шерсть на затылке и тихо начала мурлыкать какие-то слова в такт музыке, вспоминая вчерашний обед с оставшейся сегодня дома служанкой из этой же таверны. Девушка отняла трубку от губ и запела нежным голосом, время от времени, прерывая слова игрой на своём странном инструменте.

Над белой горою солнце встаёт,
Солнце встаёт, солнце встаёт;
А старый эшлендер по рыбу идёт,
По рыбу идёт, по рыбу идёт.

Что хочет рыбак, никому не понять,
Он многое видел и многое склал
В потёртый от времени старый рюкзак,
Кто помнил его, лишь тех с собой взял.

Подумав об ужине, в руки возьмёт
Лишь хлеба чуть-чуть да гуара кусок;
А в малой корзинке давно уже ждёт
Бутылка вина и красный платок…

Над белой горою солнце встаёт,
Солнце встаёт, солнце встаёт;
А старый эшлендер по рыбу идёт,
По рыбу идёт, по рыбу идёт.

Платок тот не прост, он подарен ему
Очень давно, да, очень давно;
Красивой хаджиткой, что любит его,
И смотрит в окно, да ждёт всё его.

Скажи мне, эшлендер, любил ль её ты,
И любишь ль сейчас, да, любишь ль сейчас?
А помнишь, скажи, в темноте её взгляд,
Смотрел ли в ответ, дарил ли цветы?

Над белой горою солнце встаёт,
Солнце встаёт, солнце встаёт;
А старый эшлендер по рыбу идёт,
По рыбу идёт, по рыбу идёт.

С улыбкой эшлендер что-то поёт,
О той лишь поёт, что сразила его;
А дома она давно уже ждёт,
Давно уже ждёт, и смотрит в окно.

И ужин готов, из гуара рагу,
И флин на столе, и рис в котелке;
Он рыбки с собою любимой несёт,
И песни поёт, благодарен Судьбе…

Над белой горою солнце встаёт,
Солнце встаёт, солнце встаёт;
А старый эшлендер по рыбу идёт,
По рыбу идёт, по рыбу идёт.

Музыка смолкла, девушка повернулась лицом к слушателям. На рыжеватой мордочке хозяйки таверны стояли слёзы, которые та не преминула тут же смахнуть платком. Улыбнувшись, хаджитка пояснила барду:
- Твоя песня очень напоминает историю, произошедшую со мной в юности. Конечно, то был не эшлендер, а торговец из города, но всё же. Жаль, сейчас его нет рядом, он вышел на своей лодке в плаванье и не вернулся. До сих пор вспоминаю, какой у него был взгляд, а хвост так и вовсе, сколько не ищи – пушистее не сыщешь! Однако, не буду я тебя мучить рассказами о своём прошлом, найдутся темы и поинтереснее. Расскажи, что нового нынче в мире творится? Говорят, что где-то появился очередной простак, возомнивший себя лордом Нереваром?
- Так говорят, любезная хозяйка. Стражи только посмеиваются, к ним вот такие приходят, чуть ли не раз в неделю и непонятно, как ещё добираются! Один даже вернулся назад с Красной Горы, и что самое странное – не заразился. Да вот только увидал там что-то такое, после чего и нескольких слов связать не может. Всё понимает, а произнести не может. Всяких ужасов я повидала, но даже думать не хочется, что он там сумел найти. Или что нашло его…
- Ну и дела! Впрочем, я благодарю тебя за песню, можешь занять комнату наверху, синяя дверь в конце коридорчика. И не беспокойся, ты с лихвой оплатила ужин и постель. Добрых снов, сэра.
- Добрых снов, хозяйка…

Девушка улыбнулась и стала подниматься на лестнице в комнату, вслед за ней шёл слуга хозяйки таверны и нёс ужин данмерки. Войдя в комнату, она всё же дала ему несколько мелких монеток и с благодарностью отпустила. Зажёгши в комнате факел, девушка подошла к окну и настежь его распахнула. Прохладный ночной ветерок развивал её волосы, где-то вдали слышались обычные звуки ночной жизни, но вот поближе знакомиться с издававшими их зверушками ей явно не хотелось. О чём свидетельствовала недовольная гримаска на лице при виде пролетающего невдалеке скального наездника и рука, лёгшая на рукоять меча. С улыбкой, вспомнив о том, что её песня понравилась хаджитке, данмерка разделась и легла спать…

Эта история началась давно… Очень давно…
Эолия была славной жизнелюбивой двенадцатилетней девочкой. Она жила с мамой и сестрёнкой Лиссой в маленькой горной деревушке Айварстед. Однажды зимой случилось страшное… Все люди деревни собрались в таверне отпраздновать зимний праздник Солей в честь появления первого луча Солнца. За окном завывал ветер, грозя снести всё на своём пути, мороз закуржавил замысловатыми узорами заиндевевшее окно, а здесь горели светильники, играла музыка, местный певец Скельт тихо напевал красивую балладу. Люди старались забыть о страшном морозе за окном. Вдруг за дверью раздался страшный скрипучий голос, напевающий странные слова не непонятном языке… дверь сорвалась с петель и в проёме возникла огромная бесформенная фигура. Музыка смолкла, затихли разговоры, у кого-то заплакал ребёнок… и чей-то тихий замирающий от ужаса шепот отдался в ушах присутствующих небесным громом: «Ведунья!». (Каким образом это кошмарное существо оказалось близ деревни, и куда оно потом исчезло, так никто никогда и не узнал). Началась паника, таверна наполнилась воплями, грохотом ломающейся мебели; визг женщин, плач детей, крики мужчин не могли перекрыть ужасный скрипучий голос ведуньи, которая начала свою кровавую жатву…
Эолия тогда чудом спаслась. Кто-то из мужчин, вскочив на стол, подкинул её и усадил на стропила, за которые она ухватилась со всей силой детских ручек. Через секунду её спаситель рухнул на пол, сражённый одним из заклятий ведуньи… Эолия видела, как гибнут люди, которых она любила…, слышала их крики…, но ничего не могла сделать. Она была в таком ужасе, что даже не могла закрыть глаза, и весь ужас происходящего отпечатался в её памяти на всю жизнь…
Она пришла в себя рано утром. Окна и открытый проём двери заливало яркое зимнее солнце, где-то тренькала синичка, в таверне же стояла гулкая тишина. Почему Ведунья не заметила девочку, не убила её – неизвестно… Эолия сама потом не могла сказать, как спустилась со стропил, как смогла выйти из залитой кровью таверны, обходя исковерканные трупы. Память, как заботливая мать, стёрла эти воспоминания из её головки.
Весть о зверствах в деревне быстро разошлась по окрестностям, люди решили, что жители деревни были прокляты и Эолию нигде не хотели принимать, гнали её отовсюду, натравливали собак. Люди боялись, их страх был сильнее рассудка.
Скоро Эолия и сама ожесточилась, её сердце оделось в непробиваемый панцирь. Спасало её лишь то, что мать была знаменитой на всю округу травницей, и в своё время научила дочь всем премудростям в надежде, что придёт время и дочь переймёт её ремесло. Эолия собирала травы и варила из них зелья, которые помогали ей выжить.
И были годы странствий, скитаний и лишений… постепенно Эолия превратилась в девушку, но никто из прежних знакомых не узнал бы в ней ту озорную девчонку из прошлого. Она стала жесткой, неприступной, с холодным сердцем. Научилась отлично стрелять из лука, умело скрываться от врагов, которых хватало в землях Скайрима. Нужда научила её науке ловко вскрывать любой замок, будь то сундук или чей-то дом. Она научилась становиться незаметной «тенью». Для себя она вывела закон: «Надейся только на себя, помощи от других ждать бессмысленно» И ещё… она сменила имя. Той мягкой сердцем девочки Эолии больше не было, она умерла вместе с любимыми той памятной ночью. Вместо неё на свет появилась колючая, язвительная Стресса, которая научилась справляться с любой напастью.
Но несмотря на холодное сердце, острый разум, жизненный опыт полный людского предательства, Стресса мечтала… Нет, она никогда бы себе не призналась, что в глубине души мечтает о Семье. Семье, где её бы любили, Семье, которую она защищала бы до последнего дыхания. Семье, которой у неё не было. Не осознавая этого, она пыталась вступить в Клан Сынов битвы. Но, расспросив воинов Клана, узнав о них больше, она пришла к выводу, что это ей не подходит. Так и скиталась она по Скайриму в поисках приключений, пока однажды не оказалась тёмной ночью в лесу близь города Вайтрана. Стояла полная луна, в лесу было светло от её света, поэтому костёр Стресса не разжигала, тем более стояло лето, и было тепло. Вдруг послышался треск сучьев. Стресса насторожилась. И тут в свете луны она увидела нечто! Это был огромный волк, но странность заключалась в том, что передвигался он на задних лапах. Счастье, что ветер дул со стороны этого существа, и оно не почуяло девушку. Стресса затаилась, боясь вздохнуть. И вдруг Волк завыл, согнулся вдвое, и началось превращение. Нет, Превращение! Через несколько мучительных секунд в свете луны стоял не волк, а человек! Это был легендарный вервольф. О них не говорили громко, о них передавались самые различные слухи – шепотом. И что было правдой или вымыслом, неизвестно. Их называли убийцами детей, и их же называли великими воинами, несокрушимыми и беспощадными. Стресса была поражена увиденным, для неё это могло обернуться новым увлекательным (да, опасным, но когда она думала об опасности?) приключением. Вервольф тем временем, придя в себя, оглядевшись и выбрав направление, побежал лёгким бегом в сторону города Вайтрана. Стресса недолго думая, стараясь ступать потише, направилась в ту же сторону. Удивительно, что вервольф так и не почуял её, но ей помогал ветер, дующий с его стороны, и её умение ходить бесшумно, умение «тени». В итоге девушка проследила за вервольфом до самых стен Йоррваскра. Дождавшись утра, она зашла в ближайший трактир под названием «Гарцующая кобыла» и потихоньку в разговоре «ни о чём» выведала всё, что её интересовало о Йоррваскре. Оказалось, что живут в нём уже около 4000 лет великие воины – Соратники, и нет им равных в доблести и отваге, и принимают в свои ряды всех тех, у кого сердце воина. Загорелось сердце Стрессы, ибо догадывалась она о тайне Соратников – вервольфов. Но не устрашило её это знание, наоборот, лишь только раззадорило.
И пришла Стресса к вратам Йоррваскра с просьбой принять её в ряды Соратников. Не отказали ей. Предводитель Соратников Йорган разглядел в ней неутомимый огонь искателя приключений, желание стать отличным воином, воительницей. И потому предложил ей пройти испытание: очистить логово разбойников в пещере Вигго. С лёгкостью справилась Стресса с этим заданием и вернулась в Йоррваскр. Но там её ждало новое испытание, более сложное. Нужно было отправиться в Серебряную шахту и обезвредить матёрого главаря бандитской шайки. Закупив припасы, лошадь, Стресса отправилась на «охоту». Высоко в горах она нашла эту шахту, применив своё умение «тени», она подобралась к главарю и метким выстрелом из лука убила его. Её сердце было переполнено радостью: она выполнила и это поручение. Стресса уже предчувствовала вкус победы на своих устах.
Вернувшись в Йорваскр, она предстала перед предводителем Соратников Йорганом. Видя её отвагу и упорство, с которым она шла к своей цели, он согласился ввести Стрессу в Круг вождей Соратников.
И привёл Йорган Стрессу в нижнюю кузницу и провёл тайный ритуал посвящения…
Очнулась Стресса в лесу, в полной темноте. Все ощущения её обострились, она слышала шорох ночных бабочек, писк мышек-полёвок в своих норках, видела малейшие трещины в коре деревьев, стоявших вдалеке… это были великолепные ощущения! Но тут все мышцы скрутило небывалой болью, свело судорогой… всё великолепие ночного леса пропало. Она стояла в лесу в полной тишине и темноте…
«Ну, что, пришла в себя?» - раздался голос из-за её спины. Обернувшись, девушка разглядела одну из Соратниц Кайру. Она – то и объяснила Стрессе, что она прошла ритуал посвящения, испив чашу с кровью вервольфа. Теперь и в её жилах течёт частица Зверя, и ей доступна тайна Превращения. А сейчас обе они отправляются к Лабиринтиану уничтожить логово снежных троллей, которые начали нападать на близлежащие поселения…
Охота была сложной, и если девушки с лёгкостью справились с отдельными троллями снаружи на поверхности, то внутри Логова им пришлось туго. Пещеры кишели огромным количеством тролей. И всё могло закончиться плачевно, если бы Стресса не догадалась, что эта битва ещё одно испытание для неё, уже в качестве новообращённого вервольфа. Она воззвала к крови Зверя в себе, мир дёрнулся, на доли секунды всё покрылось серой пеленой… Она почувствовала, как её мышцы наливаются огромной силой, позвоночник вытягивается, обостряется зрение, слух… Перед врагами предстало ужасное чудовище, полное ярости и бесстрашия. Но самое главное испытание было впереди, в самом сердце Логова. Ворвавшись сюда охотницы увидели огромного ледяного тролля - монстра.
Битва была страшной, жестокой, даже Кайра не успевала уследить за движениями Стрессы! Единственное, чем она могла помочь ей, это тем, что засев на снежном выступе, старалась попасть стрелами в глаза Троля. Всё кончилось, когда Монстр упал бездыханным к ногам израненной Стрессы. Это была победа!.. Вернувшись в Йоррваскр девушки в доказательство представили голову Монстра. В честь победы и в честь нового Соратника Стрессы было устроено торжество. Горели ярко светильники, играла весёлая музыка, один из Соратников, молодой, недавно вступивший в их ряды, Скьор сладкоголосый напевал красивую балладу… И тут Стрессу пронзило острое чувство, что это когда-то уже было: весёлые лица людей, музыка, песни… И она поняла, что наконец-то обрела то, о чём так долго мечтала – Семью!

Так Стресса, бывшая Эолия из Айварстеда, обрела новую Семью, братьев и сестёр, для которых честь и доблесть были превыше всего; братьев и сестёр с сердцами великих воинов. И было много битв, достойных противников, и братья и сёстры гордились тем, что сражаются рядом со Стрессой, Стрессой Великолепной, Стрессой – Воительницей. Ибо такие имена дали ей люди за её безмерную отвагу, за её горячее сердце, за преданность Семье… и были в её жизни новые приключения, новые победы, ужасные битвы с жестокими и кровожадными чудовищами…
Но это была уже совсем другая история…