Как распознать, кто есть кто в психиатрической лечебнице? Нужно подойти к первому попавшемуся и плюнуть ему в лицо.
Если первый попавшийся начал плакать - это больной;
Если ругаться - посетитель;
Если дал в морду - санитар;
Если плюнул в ответ - лечащий врач.

Со слов менеджера:
- Не включается компьютер - зову админа. Админ приходит, воздевает руки к небу, бормочет про себя невнятные слова, поворачивает мой стул 10 раз вокруг своей оси, пинает компьютер - тот начинает работать. Вновь воздевает руки к небу, что-то бормочет, уходит.
Со слов сисадмина:
- Прихожу к юзеру - этот дурак так вертелся на стуле, что у него шнур питания на ножку намотался и выскочил из компа. Матерюсь про себя, распутываю, запихиваю комп ногой подальше под стол, включаю, ухожу...

Готовится к взлету американский Фантом. Докладывает на башню:
- Первый, я двенадцатый, к взлету готов.
- Понял, записываю, взлет разрешаю.
- Первый, я двенадцатый, благополучно взлетел.
- Понял, записываю.
- Первый, я двенадцатый, набрал заданную высоту.
- Понял, записываю.
- Первый, я двенадцатый, навстречу летит МИГ-31.
- Понял, вычеркиваю.

- Кандидата на митинге забросали тухлыми яйцами!
- А я слышала, что были и аплодисменты!
- Да, при удачном попадании.

Студент приходит к коменданту общаги:
- В нашей комнате жить просто невозможно. Кошмар!
- А что такое?
- Hу, например, мышей куча!
- Hе может быть!
- Пойдёмте, покажу.
Приходят в комнату. Студент берёт хлебные крошки, бросает на пол. Появляется мышь, за ней вторая, третья, потом - маленькая рыбка, потом - четвёртая мышь. Комендант:
- Да, немножко мышки завелись. А что это за рыбка была?
Студент:
- Так, насчёт мышей убедились? Теперь давайте разберёмся с сыростью!

P.s.
Балор, откуда ава? Что-то знакомое...

Утро. И без названия река
Я думаю, я чувствую, и я с тобою
Как лёгкий ветер на заре,
Листа касаясь, улетает
За горы, спящие в стране,
Где каждый миг меня бросает…

Скажи, зачем с рассветом меркнет
В прозрачно-синем отражение Луны;
Зимы печаль, и неба, слепнет
Холодно-тусклый объектив.

Вновь под прицелом, стоит ли и дальше
Собою быть в порочном дне?
Где без Любви живут, а фальши
Всё отдают, и даже сны…

Раскрыв для лжи, не торопясь, умоясь
И вновь к окну подсев с нагретой чашкой чая;
Не говорят, по звуку трубному построясь,
Как оловянные солдаты засыпая.

Система здесь, один и все –
Холодная, немая масса;
Гоненье тем, кто видит льды
В горящем пламенем матрасе…

Набитом сотнями купюр,
Что заменили пониманье
Самих себя, и верность странному лжецу
Им подменило чувство состраданья.

Таких, как я – нас всё же много,
Пусть здесь один – в том доме два;
Мы будем жить, ведь есть минуты
Когда над миром сходит мгла…

Из мерзких слов и чьей-то боли,
Из странных снов, мир - пустота;
Мы есть, и право, право, стоит
Дышать… И утро, верность… И река…

Там, где солнца лучи,
Серебряный свет,
Разбудит меня
И в сон на земле
Опустится тень
Элил'на-ин'не, Забытый огонь, забытая боль.

Кто мы? Извечный вопрос,
Страницы из книг
Уж вырваны для
Заёмной мечты;
-"Я странница-ночь", - неслышно шепчу,
Во тьме растворюсь, прощайте, ин'на....

Так мы летели и пели
О чей-то страстной мечте,
Рожденья тайны и судьбы -
У жизни меч в рукаве;
Он занесён и исчезнет, оставив капли надежды, такой неслышной, как прежде,
Драконы вновь оживут...

Мы до конца были с ними,
Крыло-в-крыло бились в небе;
И знали, мир не покинут,
И ждали долгие зимы...

И пролетал век за веком,
И разрушались державы;
А мы всё ждали и ждали,
Последней битвы, Н'кара-вы...

Творцы, вас ненавидят и любят,
Вас почитают, боятся
Вы просто вечные дети,
Осколки, песни все спеты;
За что же вновь исчезаем,
В полёте счастья мы ищем
Но не находим и плачем,
Вновь говоря себе: -"Тише..."

Вселенским ветром играя,
И облетая планеты
Мы что-то ищем, не зная,
Кого-то слышим, не помня;
Вы просто вечные дети,
Однажды знавшие лето;
Однажды жившие где-то,
Не позабывшие нас...

Так мы летели и пели
О чей-то страстной мечте,
Рожденья тайны и судьбы -
У жизни меч в рукаве;
Он занесён и исчезнет, оставив капли надежды, такой неслышной, как прежде,
Драконы вновь оживут...

Мы до конца были с ними,
Крыло-в-крыло бились в небе;
И знали, мир не покинут,
И ждали долгие зимы...

И пролетал век за веком,
И разрушались державы;
А мы всё ждали и ждали,
Последней битвы, Н'кара-вы...

K хакеру подходит ламер, протягивает исходник своей неработающей программы и спрашивает:
- Где у меня ошибка?
- В ДHK!!!

Классификация емкостей с водкой в стиле IT
0.1л - demo version;
0.25л - trial version;
0.5л - personal edition;
0.7л - professional edition;
1.0л - network edition;
1.75л - enterprise;
3л - for small business;
5л - corporate edition;
ведро водки - extreme edition
море водки - global edition
Бутыль самогона - home edition;
""На посошок"" - Service pack;
Рассол с утра - Recovery tool.

Чужие лица, равнодушный,
Скользнувший мимо чей-то взгляд;
Знакомый образ, промелькнувший,
Нет, лишь фантом, скорей, назад...

Слеза, слеза, нет, невозможно
Как можно, как, живой, а я...
За шагом шаг, и всё, так сложно
Под хмурым небом, говоря...

Сомкнув и вниз, туда, за птицей,
Туда, наврех, быть может, да;
Уйти, уйти, оставив биться
Осколки сердца, для тебя...

Жила любя, но дверь закрыли,
И тихим шёпотом тогда:
-"Я буду ждать...", лишь в небе плыли
Осколки солнечного льда...

Добавлено (14.01.2011, 19:57)
---------------------------------------------
Чуть веселее...

Вот начало всех историй
О привратностях Судьбы,
Без ненужных аллегорий
За отсутствием, как сны;
Каждый ночью прячась в норы: этот - в эту,
Тот - туда,
Я скажу Вам, человеку:
Злоба, ссоры - ерунда.

Ну зачем, скажите, нужно
Друг на друга, оскорбить,
И при том при всём прилюдно
День, и два, и всё, забыть?!

Хватит жить с потухшим взором,
Хватит пить любую дрянь;
Просто плыть, с ненастьем скорым
Соревнуясь по волнам.

Вот и всё, а Вы не знали?
Что же, что же, мне Вас жаль;
Ежедневно с жизнью клали
Вы под землю жизнь-хрусталь.

Не разбить - да, очень трудно
А собрать - ещё трудней;
Без мечты на свете скудно,
Без Души - ещё скудней...

- А правда, что Вы были с гастролями в Норильске?
- Правда.
- И как там?
- Ну... Три месяца в году холодно.
(пауза)
- Подождите. Как три месяца? А остальные как?!
- А остальные - очень холодно!

Ну а сейчас живу и работаю в Москве.

Я терпеть не могу цветы,
Только синие-синие розы
Что дарил на прощанье мне ты
Занося в дом пургу и морозы...

Лёгкий ветер касается шерсти,
Тёмной, как ночь,
Я стою на краю
Старого пирса, заснеженной страсти
Слышится вой
Как слова, раздаю...

Каждому, всем своё чувство под снегом,
Каждому, всем - свои мысли, костра
Всполохи света, касаюсь, и бегом
Вновь прочь от сна, мне нельзя засыпать.

Мы рядом там, где нет хода двуногим,
Мерзким созданьям в стальных коробах;
Мы там вдвоём, наша стая, завоем -
Песня волков след оставит в сердцах.

P.s.
Написала в ответ на твоё - как понимаешь, только что...

Вчера 98-летнему российскому философу А. Сидорову присудили Нобелевскую премию за 50-томный труд: «Что нужно женщине?».

Странное чудо является притекающим
к тебе, блаженне Николае...
(Акафист святому Николаю, кондак 8)

Пролог

Яркое солнечное утро осветило древний храм, расположенный на вершине морского утёса. Капли влаги искрились на крышах храма, будто мелкие бриллианты. Солнце нехотя выбиралось из своей мягкой постели в облаках, с улыбкой глядя на снующих в этот ранний час внизу людей. Храм был великолепен. Его колонны были сделаны из черного чистейшего мрамора с далёких берегов Элинии, доставленного сюда многочисленной флотилией имперских кораблей. Казалось, что сама царица Ночь спустилась на землю и застыла в немом танце. Колонны подпирали многочисленные своды и балконы. Крыши храма были крыты нефритом, камнем жизни. Со стороны казалось, что крыши покрыты молодой зелёной травкой, играющей в лучах солнца. Стены этого строения состояли из мириадов прозрачных раковин глубинных моллюсков, невесть как сюда попавших. По всей территории храма росли широколиственные деревья, дарящие прохладу в знойный день. Жрецы прогуливались вдоль аллей, негромко переговариваясь и обсуждая последние события. Наше повествование начинается с беседы двух жрецов этого храма неизвестного божества, стоявших немного поодаль от главного входа, один из них был пожилой и явно облегчённый высоким саном, другой же был молодой и из низкого сословия. -Ну что, Арис, узнал в библиотеке что-то новое для себя?
Пожилой с улыбкой смотрел на молодого коллегу. -Благодарю Вас, Николос, так всё и было. Библиотека храма поражает своим великолепием. На какое-то время мне показалось, что я попал в другой мир, живущий свое собственной жизнью...
Арис задумался, на его лбе пролегли глубоким морщины. -О чём же ты думаешь? -У меня перед глазами стоит имя завтрашней жертвы... Ведь Стратникс мой товарищ детства, мы вместе с ним частенько подшучивали над главным центурионом. Аника уже который день ничего не ест и не пьёт, совсем высохла. А ведь она была так прекрасна!
-Сдаётся мне, ты её любишь...
Пожилой внимательно посмотрел на молодого, и в его глазах мелькнуло понимание.
-Нет, Николос... Но она мой друг и я опечален её состоянием. Но я не могу ничего изменить. Что ж, пойдём к завтраку, и помолимся за душу Стратникса, чтоб его встретили достойно на том берегу.
Жрецы зашагали в трапезную, которая располагалась рядом со входом, немного правее от фонтана Знати... Фонтан был назван так потому, что его бассейн был украшен орнаментом из бирюзовых голов знатнейших вельмож Города.
Лучик солнца скользнул в комнату, расположенную на втором этаже дома близ Храмового квартала. Наблюдатель, заглянувший в окно, мог бы увидеть девушку, сидящую на кровати. Черты её прекрасного лица были искаженны маской страдания, а простыни были мокры от слёз. Это была Аника - дочь Интерия, самого богатого купца в этой стране. Синие круги под глазами не могли скрыть никакие притирания, она сохла день ото дня. Мир, казалось потерял все свои краски, и непонятно было, что поддерживает жизнь в этом хрупком теле. Лёгкий стук в дверь - и на пороге возникла служанка.
-Госпожа, вы опять не спали... Ваш отец будет очень расстроен.

Добавлено (16.01.2011, 00:06)
---------------------------------------------
Служанка принялась вытирать слезы на лице девушки, но та остановила её движением руки. Глаза её высохли, и казалось, что она приняла какое-то решение.
-Лити, неси самую праздничную одежду и лучшие драгоценности!
Служанка опрометью бросилась исполнять приказ, а девушка подошла к зеркалу и прислонилась щекой к его холодной поверхности. Её глаза вновь увлажнились...
-Прости меня, отец... Если его не станет, я всё равно умру... Пусть живёт хотя бы он, а я всегда буду с тобой... Всегда...
Её сердце сдавили какие-то путы, она задыхалась. Аника открыла окно и выглянула на улицу, в последний раз любуясь на восходящее солнце, и улыбнулась, глядя на играющих детей. Детей, которых у неё уже никогда не будет... Вся жизнь девушки прошла перед глазами, как галеры пролетает мимо порта, а толпа подбадривает их капитанов криками. Мать умерла ещё при родах, но сейчас она улыбалась ей откуда-то сверху и звала к себе. Перебирая пальцами складки туники, она улыбалась этому миру легко и непринуждённо, стараясь запомнить каждый камень и каждый крик птицы в утреннем небе. Наконец, служанка принесла требуемое, и девушка принялась с её помощью одеваться в роскошные одежды.
-Ступай и прикажи слугам подать мои носилки, я отправляюсь в Храм...
Девушка убежала, Аника в последний раз посмотрела на себя в зеркало, избегая собственного взгляда. Шаг, другой, и она уже сидит на роскошных носилках, устланных лучшими коврами, и четыре слуги несут её по улицам Города. Дома проходили мимо её затуманенных глаз как миражи, что появляются в пустыне, даря путникам ложную надежду на спасение от смерти. Наконец они достигли Первых ворот и Аника поднялась, ступив ножкой на вычищенную до блеска дорожку.
-Идите, вы мне больше не понадобитесь...
Слуги ушли, а она пошла на встречу настоятелю храма, вышедшего с группой жрецов из-за угла стены.
-Приветствую Вас...
Она улыбнулась, и преклонила голову. Настоятель положил руку ей на плечо...
-Что тебе угодно, дочь моя?
-Я пришла занять место Стратникса, волею богов я имею на это право...
-Не буду тебя отговаривать, ибо это прогневит Их... Твоя просьба услышана и принята... Пойдём со мною, церемония скоро начнётся...
Они прошли в Третьи Врата и оказались в жертвенном зале. Колонны высились, подпирая крышу, и давили своей мощью на находившихся внутри. В центре находился алтарь, выточенный из цельного куска прозрачнейшего хрусталя...У алтаря стояли кругом жрецы и среди них молодой юноша с роскошной копной золотистых волос. Он взглянул на вошедших...
-Аника, дочь Интерия... Волею богов она будет принесена в жертву... Так сказали боги.
-Зачем?
Стратникс тихо прошептал и его глаза наполнились слезами.
-Я умру без тебя, живи...
Слова были излишни, Аника легла на алтарь и зал наполнился музыкой неземной красоты... Жрец, облачённый в белейшую тунику и с серебряным ножом в руке, подошёл к ней.
-Да примет Синнон жертву и дарует нам победу в сражениях морских, и да не обойдёт рыба наши сети!
Нож сверкнул и вонзился в сердце девушки... Но в тот миг, когда нож летел к её груди, она бросила взгляд на любимого. В его глазах читалось облегчение оттого, что на алтаре сейчас не он... Острая боль пронзила саму душу девушки и крик, полный страдания и муки, огласил своды жертвенного зала:
-Неееет!!!
Всё было кончено и лишь запах фиалок витал в воздухе, поднимаясь к небу вместе с чистой душой той, которая любила...

Малиновое солнце неспешно завершало свой ежедневный путь, как будто готовясь в тишине и покое воздать должное тёплой постели. Прохладный ветерок наводил лёгкую рябь на прежде спокойную гладь озера. На берегу, у самой воды, выросла небольшая берёзовая рощица, словно созданная самой Природой для отдыха. Это подтверждал и тот факт, что недалеко от берега был сколочен навес, под которым стояла рослая белоснежная лошадь с роскошной гривой пшеничного цвета. Лошадь была ухоженной, чистой, ясные глаза смотрели на мир с какой-то потаённой радостью, казалось, она наслаждается каждым мигом своей жизни. Рядом помещался среднего размера седельный мешок, развязанные кожанные ремешки повисли по бокам. Внезапно лошадь взбрыкнула ногой, и мешок повалился на бок, открыв взору случившегося бы рядом путника своё содержимое.

Первым на бархатистую траву упал свёрток зеленовато-бурой материи. Несмотря на внешнюю простоту, материя была явно дорогой. Плащ был сделан с особой тщательностью(о том, что это был плащ, говорила застёжка светло-серого металла, выглядывавшая из-под кожаных ремешков). Доступные взору узоры изображали диковинных птиц и зверей, резвящихся средь берёзок. Удивительное мастерство неизвестного умельца было тем страннее, что находилось в столь непритязательном на вид хранилище, как потёртый дорожный мешок. Следом упала уж поистине удивительная вещь - длинная белоснежная женская рубаха, отделанная теми же узорами, что и плащ. Простые кожаные перчатки, очутившиеся сверху, не были украшены ничем, лишь на внешней стороне было изображение головы диковинного зверя, походившего на огромную кошку. Несколько лёгких сережек, выкатившихся вослед на траву, только усилили бы мнение неизсвестного путника, что владельцем коня и поклажи была явно девушка. Но тем в большее замешательство ввело бы путника оружие, которое лежало подле мешка. Два металических шара с небольшими округлыми шипами, к каждому была прикреплена цепь из того же металла, заканчивающаяся ухватом под небольшую руку.
На Руси такие орудия называли "кистень". Короткий меч в простых кожанных ножнах, и лук со стрелами, дополняли небольшой арсенал загадочного воя. Именно воя, поскольку уже не оставалось сомнения в том, что хозяйка лошади принадлежит именно к этому сословию, что было вельми необычно для Руси-матушки. Всё оружие было тщательно вычищено, неизвестная, как видно, не просто так носила с собой эти предметы воинского обихода. Но вот неподалёку послышался плеск воды и серебристый, шутливо-ворчливый голосок, проговорил:
- Снежи, ну что ты наделала? Али я не дала тебе вволю побегать лесами дремучими, да полями вольными? Ну вот представь, если бы вещи случайно увидели в городе... И что бы мы с тобой делали? Опять пришлось бы за столом сидеть и слушать эти хвалебные речи. Тебе-то хорошо, пшена бы натрескалась, как всегда. Да-да, я знаю, что ты понимаешь мои слова. И нечего отводить взгляд!

Прямо перед лошадью стояла молоденькая девушка, годков осьмнадцати на вид. Иссиня-чёрные волосы до плеч были распущены, простой деревянный крестик на обычной верёвочке был единственным предметом одежды на говорившей. С улыбкой она потрепала свою подругу по холке, и быстро облачилась в уже упомянутую рубаху. Мокрые волосы были предоставлены сами себе, и озорной ветер радостно принялся с ними играться. Вслед за тем черноволосая надела простые, но изящно сделанные штаны обычного сукна, из коего делались таковые для прочих воев сей земли. Подпоясавшись бархатным опояском, девушка присела рядом со своей спутницей. Уходящее солнышко озарило полянку, давая возможность как следует вглядеться в черты её лица.

Глава 1

Часть 1... Появление.
Нуар-сити, внутренний двор элитного дома, 23.00 местного, ночь...

Невозможность жизни после смерти. Как часто это доказывали себе люди. Мир завершается с нашей смертью, и дальше нет ничего, одна пустота. Так думает большинство. Так думает дворник, так думает пекарь и так думает доктор, выписывающий пациенту рецепт от головной боли. Так думают все. Ну, или почти все...
Ночной мегаполис освобождался от постепенно уходящего дневного зноя, крики детворы в школьном дворе стихли, у футбольных ворот на заднем дворе школы одиноко лежал забытый мяч. Раз, два, три... С крыш срывались капли дождя, помогая очиститься городу от черноты будней. Раздался грохот... В небе полыхнула ветвистая молния, похожая на корень какого-то исполинского дерева. Дворовая собака перебежала через улицу и принялась рыться в свежем мусоре, поминутно оглядываясь назад, и готовясь отогнать конкурентов. В этот поздний час город спал. Во дворе огромного небоскрёба светилось лишь одно окно, на самом верху. Внимательный наблюдатель мог бы заметить, что окно вело не в квартиру, а прямо на чердак. На карниз уселся белый голубь, прижавшись к стеклу, дабы укрыться от дождя под узкой полоской выступающей крыши. Кап, кап... Всё сильнее капли барабанили по крыше. Свет мигнул. Из-за угла стены выглянула взлохмаченная голова... Осмотрелась, втянув носом воздух. Голова принадлежала уже немолодому мужчине, бедно одетому и с болезненным румянцем на впалых щеках.
Подойдя к окну, он посмотрел на город и горько вздохнул. Его манили тёмные улицы, этот живой и некогда прекрасный для него мир. Как и почему он потерял всё - эти воспоминания он бережно хранил, как старый библиотекарь свои древние книги. Раз, два, три... Капли барабанили по стеклу, создавая уютное настроение, будто музыка старой шарманки. С грустной улыбкой мужчина открыл окно и впустил голубя. Тот шагнул внутрь, мокрый насквозь... Внимательные глаза посмотрели на человека, и птица склонила голову, будто благодаря его за сочувствие. Налетел порыв ветра, резко распахнув окно и едва не сбив промокшего гостя с подоконника. Мужчина успел схватить за край рамы и с усилием закрыл окно. В стоящей посреди захламлённого помещения железной бочке ярко горел костёр, обещая скорый ужин. Приятное тепло волнами расходилось по чердаку, достигая самых отдалённых его уголков. Покряхтя, человек повесил над огнём закопчённый котелок с водой и бросил туда пару картофелин - весь его завтрак, обед и ужин. Голубь примостился рядом, бусины глаз внимательно и без страха следили за приготовлением еды. Усмехнувшись, мужчина достал из старой сумки кусок сухого хлеба и разломил на две равные части. Одну он положил возле голубя, другую взял себе.
- Держи, бедолага... День сегодня выдался тяжёлый. Есть совсем нечего, ты уж извини...
Птица посмотрела на говорившего и стала клевать пищу, мужчина сидел у окна и слушал музыку ночного города. Внезапно он нахмурился. Что-то было не так. Не зная почему, он накинул поношенный плащ и стал с трудом спускаться по ступенькам до лифта. Выйдя во двор, он заметил какое-то движение под аркой близстоящего моста. С трудом передвигая уже негнущиеся ноги, он направился туда. Что-то тянуло его, как будто там было. Было что-то очень для него важное... Молния осветила тёмный двор. На земле лежала совершенно нагая девушка, если не считать газеты, которую прихотливый ветер накинул на неё. На теле не было никаких ран, за исключением шрама на животе, будто бы от огромного ножа. Мужчина кинулся к ней, но не удержавшись, упал прямо в лужу. Потирая ушибленное колено, он подошёл к лежащей. Девушка была без сознания, но явно жива. Грудь медленно вздымалась и опускалась. Казалось, что незнакомка просто спит в, мягко говоря, неподходящем месте.
- Да что же это, милая... Как ты тут оказалась?
Девушка спала. Человек скинул плащ и завернул лежащую в него. Затем с трудом поднял её и, поминутно останавливаясь и сгибаясь под тяжестью ноши, двинулся к дому.
- Вот те на! Нищий... И где это ты достал такую красотку?!
Позади мужчины раздался мерзкий смех. Обернувшись, нищий увидел группу молодых на вид людей. Одетые в чёрную кожу, они смеялись, широко раскрывая рты. На краткий миг человек увидел мелькнувшие острые зубы. Внутри всё похолодело.. Лица говоривших были бледны и будто бы светились в темноте. За спинами висели тонкие и длинные мечи, по виду напоминающие древние катаны. Мужчина прижался к стене дома, закрыв собой девушку. Яростный огонь вдруг вспыхнул в его уже немолодом сердце и глаза яростно засияли. Он устал бегать от жизни и хотел хоть раз сделать что-нибудь хорошее... Кулаки сжались, и из груди раздалось сдавленное рычание. Черты лица заострились, одежда упала с плеч, открывая взору стоявших начавшее покрываться тёмной шерстью тело. Ночь прорезал громкий вой. Тело нищего продолжало меняться, голова теперь была больше похожа на звериную морду с пастью, полной острых зубов. Ногти заменились огромными когтями. Вместо немолодого мужчины на земле стоял на двух лапах огромный зверь с ярко горящими в темноте глазами. Но стоявшие даже не попятились, напротив... Клинки покинули ножны, полированный металл сверкнул в свете молний.
- Хозяин будет доволен... Мы не только повеселимся сами, но и принесём ему голову ска'алла... Как мило...
- Всё такие же заносчивые. Ничему не научились. Ваш народ как саранча, пожирает всё живое. Что станет с вами, когда люди исчезнут?! Нии'рсы, ваше племя не получит человека!
- Ха... Старик! Мы всегда были сильнее...

Добавлено (16.01.2011, 02:08)
---------------------------------------------
Клыки сверкнули в ночи и ска'алл атаковал. Его лапа врезалась с чудовищной силой в одного из нападавших, откинув того на кучу камней. К несчастью для мечника, он упал прямо на торчавший из кучи деревянный кол. Крик, полный боли и страданий, огласил ночь. Газа злобно сверкнули и погасли, теперь уже навсегда. Оставшиеся четверо медленно окружали зверя, выгадывая момент для удара. Прыжок! Зверь увернулся от удара в сердце, но его уже далеко не юное тело могло не всё. Удар другого врага достиг цели и меч глубоко вонзился в ногу ска'алла. Зарычав, он переломил меч в лапе и одним ударом свернул удачливому врагу шею. Его силы таяли, и каждый удар мог оказаться роковым. Уже занёсший меч для предательского удара в спину нии'рс замер. В конусе света, образованным уличным фонарём в нескольких метрах, стояли трое... Синие плащи облекали высокие фигуры, под полами виднелись рукоятки шпаг. Фигуры медленно двигались к сражающимся, не издавая ни звука. Серебристые кольчуги странно смотрелись поверх шёлковых рубашек, чёрные кожаные штаны были заправлены в высокие сапоги. Глаза идущего впереди, вернее идущей(ибо это была девушка), были закрыты синей повязкой... Ска'алл отпрыгнул к найденной им и закрыл её своим телом. Но нападавшие переключили внимание на вновь прибывших.
- Эй, валите отсюда... Здесь охотимся мы, по разрешению Хозяина!
Идущие остановились. Девушка с повязкой на глазах вздохнула и произнесла усталым голосом:
- Убери этих, брат. Только тише...
- Слушаюсь, сестра.
Один из шедших позади девушки мужчин вышел вперёд и вскинул руку. Указательный палец был направлен в сторону нападавших на ска'алла... В воздухе послышалось странное жужжание. Со всех крыш, изо всех щелей, к обладателям катан неслись насекомые. Вмиг их тела покрылись живым ковром из клацающих маленькими челюстями бойцов. Крики, раздавшиеся было, тут же стихли. Через несколько минут всё было кончено, на поле боя остались только чёрные катаны. Усмехнувшись, вызвавший насекомых посмотрел на спутников. В его глазах плясали весёлые искорки.
- Даже крови не осталось... Чисто, как в желудке у дронза!
- Позаботься о ска'алле, брат...
В это мгновение силы окончательно оставили зверя. Он потерял сознание и вскоре на камнях двора лежал обыкновенный нищий, каких полно в населённых городах. Дождь шёл, но странное дело, не один из пришедших на помощь даже не намок... Капли воды, старательно огибали фигуры, будто опасаясь за своё существование. Девушка с повязкой грустно улыбнулась и присела рядом с лежащим скаа'лом... Грудь мужчины судорожно вздымалась, его рука, мгновение назад разившая врагов с такой мощью, лежала на девушке. Даже находясь без чувств, он пытался защитить хрупкое создание. Нагнувшись, та, которую назвали Сестрой, провела рукой над головой нищего. Под повязкой показалось слабое свечение. Невозможно было рассмотреть её лица, и только при вспышках молнии можно было увидеть, что она очень молода, почти девочка. Её короткие волосы были чернее ночи, в правом ухе ярко блестел какой-то камень. Лежащий судорожно открыл рот, где-то глубоко в груди рождалось рычание. Раны на теле медленно затягивались, дыхание стало ровным и спокойным. Вскоре он уже спал... Лицо с повязкой повернулось в сторону бессознательной девушки. Какая-то робость охватила предводительницу вмешавшихся людей. Тонкие и длинные пальцы трепетно коснулись кожи, свечение под повязкой силилось, сделавшись из нежно-синего малиновым. Судя по всему, она пыталась понять что-то. И, по дальнейшей реакции, было ясно, что случилось что-то незапланированное. Её вдруг мелко затрясло, из-под повязки показался дым и закапала кровь. Камень в ухе склонившейся девушки будто раскалился, распространяя странный аромат цветов, так неуместный в огромном мегаполисе. Спутники кинулись к девушке, но та остановила их поднятой рукой. Голос дрожал, выдавая охватившее Сестру волнение:
- Ане, ане'иллиа... Древняя... Не может быть...
Мужчина остановились, их ноги будто вросли в серый камень мостовой, покрытый слоем мусора. Видно было, что это известие привело их в сильнейшее волнение. Наконец один из них смог выдавить:
- Сестра... Ты уверенна? Уже много сотен лет не было ни одной Древней. Наши братья и сёстры не являлись очень давно...
- Смотрите...
Та, которую называли Сестрой, провела рукой над телом девушки. Кожа лежащей засветилась нежно-серебристым светом. Волосы на головах мужчин стали дыбом, в воздухе разливался холод. Вихрь светящихся точек поднимался от находящейся без сознания, собираясь в одно большое облако. Вот оно начало менять форму, постепенно удлиняясь... Мгновение спустя, над телом девушки расправило крылья огромное ящероподобное существо. Серебристый цвет чешуи притягивал взгляды, большие глаза звали окунуться с головой, как в чистое озеро. Длинный хвост хлестал из стороны в сторону, голова медленно повернулась в сторону смотрящих, будто могла их видеть. Пасть раскрылась, и из неё вырвался беззвучный крик боли... Существо испытывало огромные страдания, хотя ран на его теле не имелось. По морде капали самые настоящие слёзы, так неподходящие крылатой. Казалось, что оно о чём-то просит находящихся рядом с ней. Немая мольба мелькнула в прекрасных глазах, отливающие чистым серебром крылья опали, закрывая её, как плащ. Видение угасло... Потрясённые спутники девушки молчали, но глаза выдавали их чувства... Радость, неудержимая радость и какое-то непонятное ещё чувство овладело сердцем каждого из пришедшей тройки. Шпаги покинули ножны, камни в навершиях ярко светились. Клинки прорезали ночь, лезвия сверкали в сиянии небесных молний. Из открытых ртов раздался торжествующий крик, достигший самых отдалённых уголков города. Собака подняла голову и внимательно прислушалась. Затем пасть её раскрылась, она вторила чужой радости, как своей собственной. Нищий на другом конце мегаполиса проснулся и его глаза загорелись жёлтым огнём. Вертикальные зрачки расширились, счастливый вой огласил тёмный двор, ему вторили собратья... А небо всё так же изливалось дождём, ему было всё равно... Небо совсем не волновали дела живущих внизу, оно просто было.
Крик смолк, прокатившись по крышам и спугнув голубей. Белая птица за чердачным окном внимательно смотрела на происходившее внизу, будто могла видеть в темноте на таком расстоянии. Та, что носила на глазах повязку, вытерла кровь с лица и твёрдым голосом приказала:
- Берите её, осторожнее, она только родилась! Ска'алла я понесу сама, нельзя оставлять его. Скоро здесь будут кровососы, гибель этих тварей наверняка уже известна каждому и мне совсем не нравится идея запачкаться в той дряни, что заменяет им кровь. Только не вздумайте использовать на неё магию!
Девушка прикрикнула на одного из спутников, который хотел укутать лежащую в сотворённое из воздуха призрачное сияние. От необычного для неё крика, мужчина замер с поднятой рукой.
- Тебя размажет отдачей по соседним мирам! Пока она не пришла в сознание, никакой магии на неё применять нельзя... Даже одежду придётся брать из человеческих складов... В путь!
Очередной разряд молнии сверкнул в небе. Но на мостовой уже никого не было, только ветер безуспешно пытался поднять намокшую от дождя газету и белый голубь улетал вдаль, не обращая внимание на падающую с небес влагу...