Моё имя - Саймон Томпсон. Я полицейский под прикрытием, внедрённый в крупный картель нарко- и работорговцев чуть больше года назад. Сегодня вечером в частном клубе соберутся все мафиозные бароны для заключения какого-то особенного контракта. Сегодня всё это, наконец, закончится - ведь именно этим вечером мы возьмём их при поддержке ФБР.

Поднявшись утром с постели, проделав утреннюю зарядку, умывшись и приняв душ, я подошёл к крохотному шкафчику с одеждой и надел заранее подготовленный по такому случаю костюм: красивый белый смокинг. В этом городе на ярких праздниках жизни люди одевают белые костюмы, отмечая свадьбы и именины. Мне немного противно думать о том, что эти упыри-бандиты порочат честь этого костюма, одевая его на своих сделках, где они решают, кому умереть, кого подставить или закопать живьем. Я всегда мысленно пытаюсь отрицать свое причастие к этому – это же моя работа, верно?
Причёсанный, одетый, полностью подготовленный (я ведь не забыл спрятать в одежде оружие и жучок-микрофон, пока собирался?), я ступил за порог ровно в полдень. Сходка была назначена на восемь вечера...

Еще целых восемь часов. В моей прошлой жизни, когда я еще не был своим среди чужих, нарушая все законы и моральные ценности ради будущего блага, восемь часов тянулись долго и нудно. И тогда, в той жизни, если бы кто-то сказал мне, что я буду копом под прикрытием, я бы, как минимум, удивился. Кто ж знал, что жизнь так быстро и круто изменится?
Спускаясь вниз по лестнице, я слышал различные звуки из соседних квартир, которые смешались в один единый гул. Разобрать что-то конкретное было невозможно. Иногда я пытался избавиться от стресса, разбирая гул на отдельные кусочки, вылавливая отдельные фразы и слова песен из общего гула.
На лестничных пролетах встречались люди, поднимающиеся наверх или вниз. Пройдя второй этаж, я наконец оказался на первом.

На улице тучи заволокли небо, отчего она, довольно просторная и шумная, наполнилась тьмой. Голоса людей и сигналы машин, словно в подъезде, смешались в единое целое. Я глубоко вздохнул и выдохнул, улыбнувшись. Пока что день идет неплохо.

Я быстрым шагом пошел к парковке напротив дома. Мимо меня проходили люди, увлеченные собственными радостями и проблемами. Кто-то что-то бурно обсуждал по своему мобильнику, кто-то нес портфель и настороженно смотрел на часы, кто-то просто шел, уткнувшись взглядом в асфальт, но я обратил внимание на девушку, которая, словно не замечая толпу вокруг, медленно и что-то насвистывая, шла мне навстречу. Конечно, я не мог слышать, что она там свистит, но было сразу понятно, что ей очень хорошо. Причем ей хорошо по-настоящему, она - счастливый человек. Ее глаза блестели добром и радостью – ее утро выдалось явно намного счастливее, чем мое. Она мне улыбнулась и подмигнула, словно своему брату, без какого-либо кокетства. Я ответил взаимно, немного добродушно наклонив голову и улыбнувшись в ответ. Она протянула улыбку еще дальше, чуть ли не до ушей, от чего по мне прокатились разные чувства: очень приятно и радостно, но немного грустно. Проходя мимо меня, она стала напевать какую-то красивую мелодию. Я остановился и повернулся в ее сторону, крикнув ей в спину «Спасибо!». Она развернулась, немного посмеялась и пошла дальше. Умиляясь фактом существования такой милой девушки, я пошел дальше к парковке, упав в свои мысли.

Я думал о Маргарет, моей сестре. Она живет со своим маленьким сыном в совершенно другой стране. В стране, в которой я родился, вырос, получил образование и нашел работу. В которой была моя небольшая семья, состоящая из беременной Маргарет, ее мужа и моих родителей. Вот оно – счастье. И не важно, что я был без своей второй половинки, мне хватало одного лишь факта, что моя родня счастлива. Вспоминая те дни, я не могу улыбнуться. Счастье разрушилось мгновенно, так же как и появилось. В один из праздников, когда все мы собрались вместе, наш мир разрушился. Пришли Они.

- Здравствуйте, мистер Томпсон.
Лодка моих воспоминаний разбилась о камень в океане мыслей.
- Здравствуй, Мони. Можешь открыть парковку, я хочу забрать свою машину.
Мони, стоявший по ту сторону стекла в своей неуютной будке, отложил газету и засуетился.
- Мистер Томпсон, - Мони немного понизил тембр голоса.
- Я весь во внимании, парень.
- Там какой-то мужчина вас видеть хотел. В довольно дорогом костюме и с большой сумкой. Я не хотел говорить, где вы, но он пригрозил пистолетом. Мне было страшно, я сказал, что не знаю. Тогда он просто попросил впустить его на парковку.
- Когда это было? – мне не нравится подобная ерунда, хоть и бывает частенько в моей работе.
- Примерно час назад, - пропищал Мони, тихо добавив, - Он до сих пор там…
- Ладно, не волнуйся, Мони, просто впусти меня.
- Но у него о…о…оружие… - чуть ли не шепотом пропищал мальчишка.
- Наверняка это мой друг. Просто если будут выстрелы, не вызывай полицию, лады?
- Но…
- Никаких но. Это дело серьезное, не хочу тебя вмешивать. Ладно?
Мони прикрыл глаза одной рукой, нажав на кнопку другой. Дверь гаража на парковку открылась.
Я вошел во внутрь. Тут тихо и прохладно – как всегда. Оглядевшись по сторонам, я достал из внутреннего кармана свой небольшой карманный револьвер и положил его в обычный карман. Не отпуская его, я пошел вперед к своей машине. Тихо, оглядываясь по сторонам.

Среди бетонных опор, держащих потолок парковки мне мысленно представлялся враг, который может напасть в любой момент. Каждая машина, которая стояла здесь, настораживала меня. Здесь было тихо, а то значит, что тот человек либо прячется, решив напасть неожиданно, либо уже ушел так, что его не заметил Мони. Черный выход?
Я уже видел свою машину. Обычная темно-синяя, четырехместная, с черного рынка. В марках я не особо разбираюсь, просто взял то, что менее приметно.

Внезапно меня напугал звук открывшейся двери гаража сзади, отчего я развернулся и выхватил свое оружие. Мони впустил кого-то внутрь – интересно кого. Я выдохнул.
- Рано расслабляешься, Томпсон! – раздалось откуда-то сбоку. Прозвенел глухой щелчок затвора автомата, - Дон Капоне передает привет копам, гребенная крыса!
Я рванул с места к бетонной опоре справа. Под свистом пуль я очень быстро спрятался за ней. Автомат бандита продолжал стрелять, отбивая куски камня от опоры, за которой я прятался. Некоторые пули летели дальше и вбивались в автомобили, избивая с них искры. Я находился словно в каком-то фильме, главный герой которого точно выстрелит, когда автомат противника заглохнет, и тут же убьет его точным выстрелом в голову. Я не был таким безбашенным и резким, и мог надеется лишь на случайное везение.
Пули изрешетили колону, но автомат продолжал стрелять. Одна из пуль отрекошетила от авто и угодила мне в ногу, отчего со страхом в сердце я пошатнулся. Другая пуля угодила мне в левую руку так больно и с такой силой, что меня развернуло. Я упал. Это конец. Нет ничего проще попадания в лежащего человека.

Огонь прекратился. Оружие заклинило? Патроны кончились? Он решил, что я наконец мертв?
- Саймон! – голос был знакомым, успокаивающим мои нервы.
- Я жив еще, дружище, - радостно прокричал я в ответ Стиву. Под звук его каблуков по полу, я попытался встать. Он, подбежав ко мне, помог мне с этим, взяв меня за здоровую руку и торс.
- Черт возьми, Саймон! Я думал тебе хана!
Я встал, держась за своего спасителя.
- Я тоже. Е мое, ты откуда вывалился? – улыбаясь, ответил я.
- Ты оптимистичен как всегда, - иронично заметил Стив.
- Еще бы, ведь я буду жить! Ахах! – я был безудержно рад.
- Хм, радости полные штаны? – темно ответил Стив, таща меня к какой-то темной машине, - А кто стрелял, ты еще не думал?
Радости как-то приубавилось, когда я вспомнил слова несостоявшегося убийцы. Я глухо ответил:
- Твою мать.
- Именно. Капоне как-то пронюхал, что мы копы. Мы не сможем прийти на сегодняшнюю сходку вечером.
- Но он же особняком держится от своих братьев. Зачем ему приходить на встречу?
Стив подвел меня к черной спортивной машине. Он начал взламывать замок.
- А мы не можем на наших машинах поехать?
- Нет. Капоне знает и нас, и наши машины. Мы должны быть незаметны. Сечешь?
- Не до конца, - я встал, опираясь на здоровую ногу, - так почему нам на сходку нельзя? Капоне не общается со своими братьями, они же порвали с ним после того случая в больнице.
Дверь машины щелкнула, Стив помог мне сесть на место пассажира. Я, открывая его дверь водителя изнутри, слушал его пояснение.
- Это было бы выгодно. Представь себе такое. Я со своим другом имею бизнес, с которого ты получаешь процент.
Стив сел в машину и начал ковыряться в электронике, чтобы завести ее.
- Мы поссорились, и ты лишился процента. Внезапно ты узнаешь, что сотрудники твоего друга-бизнесмена хотят его подставить, - машина завелась, Стив глубоко выдохнул.
- Я говорю своему другу-бизнесмену, что его хотят сдать? – увлеченно спросил я.
- Ну, если бы ты был обычным человеком – да. Тут сложнее, Саймон, - фары авто включились, - сдать мы их должны были сегодня вечером. Представь, как обрадуется друг-бизнесмен, узнав от *тебя*, что крысы мертвы благодаря твоим стараниям. Капоне разослал двух убийц на нас. Они оба мертвы. Первый оказался слишком тупым, раз позволил носить оружие наизготовку, сдавая себя, а второй – неудачником, раз не смог убить свою цель из пулемета.
- У него пулемет был? – удивленно спросил я. Действительно, я не чувствовал боли в руке. Наверное, шок был очень большим – скоро заболит с удвоенной силой.
- Угу. Ладно, мы от темы ушли, - Стив выехал из парковки. Мони не было на месте, убежал, наверное, когда выстрелы услышал, - Сходка переносится сегодня на четыре.
- Ты откуда знаешь это? - рука начала давать о себе, - черт, рука болит.
Мы выехали из двора и встали перед первым светофором.
- Вот, Саймон, почитай, - Стив протянул мне листок с небольшим пятнышком крови. На нем была прикреплена фотография улыбающегося Стива, над головой была галочка. Приписка под фото:
«Сделаешь дело, иди в Кэйк, братья Бутманы приедут к нам к четырем, чтоб узнать приятную новость и обменятся кой-чем, если их все устроит. Жду до четырех, не приедешь – бошку твою сверну тупую, потому что доказательство их гибели им тоже нужно будет показать. Они очень обрадуются, когда узнают, что ты и твой друг разобрались со зверьками, и что ребята из Фабрики Больных Рабочих (я усмехнулся от того, как тут "ловко" была спрятана аббревиатура ФБР) не побеспокоят их сегодня вечером – ведь сделка состоится раньше».
- Я так понимаю, - начал я, - на меня тоже такая бумажка была?
- У громилы с пулеметом была только фотография. Читать не умеет, наверное. Кстати, не знаю зачем, но я подобрал свою гильзу.
- Можно мне на память ее взять?
- Ага, - на очередном светофоре Стив дал мне гильзу. Также он дал мне фотографию, с помощью которой громила должен был стереть меня в кровавую пыль. Я как всегда вышел не удачно, хех.
Машина вновь поехала.
- Нужно твою руку подлатать, - заботливо предложил Стив.
- А как же Капоне.
- Сейчас только половина первого. Вытащить пулю и наложить швы для хорошего доктора дело на час, может немного дольше.
- Хорошего доктора? Лиина Эллингтон?
- Агась. Ты пока расслабься. Отдохни. Не трать энергию.
- Я постараюсь. Может, радио включим?
- Хорошо, - Стив включил радио. Играла классика. Лунная соната Бетховена. Как же я ее любил однажды…

Всюду летали осколки бетона, милая бабушка зашивала мою руку. Вокруг творился безпредел. Звуки выстрелов и криков смешались в единый гул. Посередине этого безпредела стояла девушка, которую я встретил сегодня утром. Она, стоя в свадебном платье, плакала о потере – ее муж погиб в общей суматохе. Мне было ее жаль, я хотел поддержать ее, но бабушка вколола мне наркоз.
Когда я очнулся, вокруг осталось лишь окровавленное поле боя. Спецназовец щатался на ногах и мычал, что все наконец-то закончилось.
Однако для девушки еще не настал конец. Она смотрела на мир из своего окна пятого этажа, а затем, сказав, что все кончено, она прыгнула вниз.

- Очнулся, значит? - передо мной стоял широкоплечий мужчина, - медики сказали, что ты скоро прийдешь в себя. Что ж, я рад, что они были правы.
Я очнулся в фургоне ФБР. Голова гудела, тело ломило, а душа ныла. На мне была какая-то неудобная кожанка, вместо того белого костюма. Скрепя голосом я спросил "Где Стив?".
- Твой напарник в тяжелом состоянии. Скорая отвезла его в больницу. Не волнуйся, его будет охранять полиция, пока он не выздоровеет и не вернется на родину.
Я выдохнул с облегчением, но тоской.
- Хорошая работа, боец. Мы везем тебя в штаб, выложишь все как есть, а затем отправишься ближайшим рейсом домой.
- Я не пойму... - я потупился, - Взрыв был... Стив уцелел?
- Уцелел, да не весь. Кейс был заминирован не сильно, но качественно. Этого хватило бы, чтобы убить того, кто открыл кейс и всех, кто стоял рядом. Удивительно, что твой друг выжил.
"Если бы не Стив, я бы умер дважды за день".
- Я бы хотел повидаться с ним. Не могу же я уехать без него.
- Это твое право. Отсидишь в штабе, подождешь его. Тебе как раз дадут некоторую медпомощь. Правда есть условие: если твой друг все же погибнет, мы будем вынужденны отправить тебя одного в то же время. По сути, твое прибывание в нашем местном штабе будет нарушать мой устав.
Я молча кивнул головой и вытер слезы с глаз. В горле стояло ноющее чувство, вся душа болела. Как же плохо, черт возьми. Здоровой рукой я засунул руку в карман. Нащупав что-то, я вытащил это. Десятицентовик, который обычно выдается автоматам по сдаче мусора. Такая монетка есть у каждого заслуженного члена мафии дона Капоне. Я, однако, не был членом этой мафии, я работал на братьев. Однако сейчас, после всего, что я пережил, мне хотелось верить, что я лично брал этот десятицентник из автомата, работая под прикрытием за другую сторону. Может быть, Стив бы не пострадал, если бы мы не были напарниками, работая на братьев. Я на дона, он на Бутонов... Все было бы лучше.
- Это кожана Капоне, - начал фброшник, - твой костюм загорелся после взрыва, агенты надели на тебя его курту. Уж прости за это, только дон был в верхней одежде из всех присутствующих при аресте. А твоей руке было нужно тепло и...
- Спасибо, - я вздохнул, - в моем костюме была гильза...
- Я знаю. Когда с тебя снимали смокинг, она выпала. Я ее сберег, вдруг она приносит тебе удачу? - мужчина вытащил гильзу из кармана, - у меня лично есть пуля, которая приносит мне фортуну. Подумал, что без этой гилзьзы тебе будет труднее оправится. Уж работа у нас такая, без суеверий не как.
Я принял гильзу, улыбаясь. Стало легче.

Спустя время...
Наконец-то я стою на пороге собственного дома. Грязный, помятый, местами заляпанный сажей, с подпалённой правой бровью. Увидев моё состояние, Маргарет молча застыла на пороге. Я отодвинул её не сломанной рукой и отправился прямиком на кухню, насыпал в стакан льда и положил туда палец. Перед глазами встала ужасная картина... Белокурая девушка плавно, словно уплывая, падает вниз с пятого этажа. Жива ли? Кто знает.
Маргарет на скорую руку заварила чай и звала меня за стол, ей столько нужно было обсудить со мной. Я выложил из карманов кожанки дона Капоне десятицентовик, выплюнутый мне автоматом по сбору жестяных банок и одну пустую гильзу, которую я буду хранить как вечную память героизму одному из лучших копов, что я знал.