Все они были мертвы. Последний выстрел поставил жирную точку в этой истории. Я снял
свой палец со спускового крючка — всё было кончено.

Да ты просто ангел, Макс!

Лекарство на время снимет боль.

Передай дьяволу, что ты от меня!

Плоть падших ангелов!

Если бы только воздушные замки не разрушались, пока на них не смотрят

Я так давно миновал точку невозвращения, что забыл, как она выглядит.

Я бы засмеялся, если бы вспомнил как это делается.

Если единственный выбор является неправильным, то это не выбор, а судьба.

«Чего я хочу: мечты Макса Пэйна». Сигарету. Выпить. Чтоб светило солнце. Забыться и заснуть. Изменить прошлое. Вернуть жену и дочку. Бесконечный боезапас, право на убийство. Больше всего в ту минуту я хотел её.

Гениально. Не имеет значения, как долго ты поднимался. Упасть можешь за мгновение.

В жизни есть вещи, которые ты не выбираешь — это то, как ты себя чувствуешь.

Боязнь смерти заставляет нас контролировать эмоции — но без страсти вы уже мертвы.

Я ненавижу её за то, что она заставляет меня любить её.

Любовь — это когда тебе вручают иллюзию выбора.

Я искал её, чтобы получить ответы. А когда нашёл её, все вопросы были забыты.

Время замедляется и я оглядываюсь назад, чтобы оценить свои поступки, и так я перерождаюсь.

Это любовь… Любовь причиняет боль.

Жизнь была прекрасна… Закат освещает прекрасный летний вечер, в воздухе висит запах свежескошенной травы с газонов, где-то смеются и кричат дети. Дом за рекой… где тебя ждут красавица-жена и чудесная маленькая дочка. Настоящая американская мечта, ставшая реальностью.

Я не просил этого дерьма, проблемы сами пришли ко мне большой черной толпой.

Собирать улики стало поздно ещё пару сотен патронов назад.

Нас было только трое: я, он и мой пистолет.

А потом все было кончено. Рваные облака расступились, и буря утихла. На небе засияли звезды. Нью-Йорк сверкал внизу, как россыпь бриллиантов на черном бархате.
Если бы только мечты не забывались, когда ты их добился!

Я вошёл, оставив снаружи тьму и холод. Город снаружи бушевал, как разъярённый зверь.

После истории с миллениумом идея конца света стала банальностью. Всё в этом мире субъективно, и конец света у каждого свой. Если он придёт к тебе, то вряд ли он покажется тебе банальным.

Я лгал себе, что все закончилось. Но я был жив, а моя семья — мертва. До конца было еще далеко.

Надо быть последним глупцом, чтобы влюбиться в женщину, которая воскресла из мертвых только для того, чтобы направить тебе в лицо дуло пистолета.

Этот перенакаченный Валькирином подонок мог запросто выдержать три раунда с аллигатором-мутантом.

Я не был одним из «них», я не был героем.

Без помощи Моны, я был бы уже трупом. И в первый раз за столь долгое время, я чувствовал, что не хочу умирать.

Сейчас, спустя три года с того рокового дня, воспоминания несколько притупились, как и та боль, которая вмиг и навсегда перевернула мою размеренную жизнь.

Меня зовут Max, Max Payne. Нет, это не псевдоним, и еще три года назад, глядя на меня, никто не усомнился бы в этом утверждении… Я был счастлив, у меня был дом, семья, и любимая работа. Но тот день изменил все. И теперь я уже сам иногда сомневаюсь, не стоит ли начать писать свое имя по-другому, чтобы заранее отмести всякие вопросы, например, так — Max Pain…

Душевная боль всегда внезапна. В отличие от боли физической, к ней нельзя подготовиться или привыкнуть, она накрывает с головой, и далеко не каждый может от нее оправиться.
Когда банда обколовшихся придурков ворвалась в мой дом, убила жену и ребенка, что-то в моей голове переклинило.

Жизнь навсегда изменила свой размеренный бег, и мои отношения с такой субстанцией, как время, приобрели абсолютно неформальный характер.

Мой путь — не путь мести. Живя три года жизнью, больше напоминавшей какую-то кошмарную игру, я лишь хотел избавить общество от одной страшной болезни, мучающей его уже долгие годы.

То, что причиняет мне боль — умрет. Все, что было моей болью — уже умерло.
Настало время отдавать долги. Может, настало время умирать. Жаль, что делать это приходится в мире, где меня будет оплакивать только мрачное небо. Но я все же знаю, что это еще не конец.

Чем быстрее бежишь, тем больше кажется, что тебя в самом деле преследуют.
Прошлое подобно разбитому зеркалу. Пытаясь собрать осколки воедино, можно порезаться.
Закрывая глаза, ты закрываешься изнутри в темноте.

Порою вспоминать прошлое - это всё равно что целовать мёртвые губы любимой.
Мою легенду раскрыли. Двери захлопнулись с обеих сторон. А потом был сплошной свинцовый дождь.

На горизонте появилась угроза. Макс Пейн был на свободе.

Повернуться и уйти, скрыться из города… Это было бы самым мудрым решением. Я был не настолько мудр.

Это один из законов природы. Если на человека надавить, он отступает до определенной черты, а потом начинает давить на тебя.

Добрых и справедливых в этом городе было не больше, чем золотого песка на речном дне.
Я не был одним из них.

Твои права зачитают тебе на похоронах.

Намек был таким же туманным и неопределенным, как пуля в сердце.

Дуло ее пистолета смотрело мне в лицо. Я ответил любезностью на любезность.

Все мы делаем ошибки.

Положение быстро менялось от плохого к худшему.

Рано или поздно обнаруживаешь, что леди Удача – обыкновенная проститутка, а у тебя закончились наличные.

Ясно, как пол–литра!

Когда люди выходят из себя, они начинают совершать ошибки. Это я знал по собственному опыту.

Следы от пуль на ее груди напоминали ожерелье. Кровь стекала по ее нежной коже. Как же она была красива!

Как только я вошел, он завял, как двойка перед королевским покером.

Иногда кажется, что все самое ужасное ты уже пережил, что дальше некуда – и тут надвигается беда еще ужаснее.

В стране слепых и кривой – король.

Большая часть того, что он говорил, слишком походила на правду, чтобы быть пустой болтовней.

Он хотел, чтобы я навел порядок в этом хлеву. В конце концов, за часть этой грязи отвечал я сам.

Главное правило, когда охотишься за кем–то и хочешь его убить, – это не питать к нему личной неприязни. Впрочем, чаще всего это не получается.

Она выжила, в то время как все, кто соприкасался со мной, умирали. Это сглаживало ее вину.

В кошмаре любой твой выбор становится ошибкой. Я бы проснулся ночью, испугавшись, что день – это мой забытый сон. Когда ты просыпаешься, мир кажется размытым. Все, что было понятным во сне, не имеет смысла наяву. Ни сюрреалистичных спасений, ни простых волшебных выходов. Но ты проснулся.

Дружелюбие, проявленное к врагу. Я шагнул через край. И теперь я был похож на койота из мультика, которого земное притяжение оставляет подвешенным в воздухе, давая возможность понять свою ошибку перед падением.

Иногда надо упасть, чтобы потом встать.

Нет ничего, кроме пути вперед.

Меняются твои взгляды, меняешься и ты.

Энштейн был прав, время зависит от положения наблюдателя. Под дулом пистолета оно замедляется, мимо проходит вся жизнь, все разочарования.

Спастись – это не для меня. Хэппи–энда не будет.

Альтернатив не бывает, движешься по прямой. Это потом, когда задумаешься, что все могло бы пойти иначе, начинают мерещиться развилки – как подстриженное деревце–бонсай или как пучок молний. Если бы ты поступил по–другому, то сейчас это был бы не ты, а другой человек, и мучался бы другими вопросами.

Скоро рассвет. Прощай, американская мечта.

Дождь поливал свинцовые семена, посеянные в мертвые тела.

Мне было Страшно продолжать. Но я отбросил мысли. Я обязан был идти вперед.

Путешествие Макса в ночи продолжатся...

Если ты думаешь, что уже ничто на свете не может тронуть тебя за душу, то ты лжёшь самому себе. В лучшем случае, ты мёртв лишь временно. Удар молнии может реанимировать тебя без предупреждения.

Пытаясь убежать от прошлого, ты бежишь по замкнутому кругу,пока снова не упадешь в ту же дыру, из которой пытался выбраться, но, на этот раз, она будет гораздо глубже.
Дыра в форме пули заняла в моей голове то место, где должны быть ответы. Можете назвать это отрицанием.

В ночном безумии демоны лежат в засаде, ждут меня.

Дождь смыл след впереди.

Тайна, которую я преследовал, носила мое собственное лицо.

Асфальт дрожал беспокойно под моими ногами.

Кошмарный лабиринт темных улиц простерся передо мной, а я стоял в самом центре его.

Голоса мёртвых не давали мне спать по ночам.

Этой ночью даже любовь была преступлением.

Смертная казнь была наименьшим наказанием за мои грехи.

Город всматривался в мою душу миллионами глаз-окон, провожая меня на тот свет мерцанием неоновых огней.

Боль не позволяла мне останавливаться и осматривать весь тот бардак, что я оставлял позади себя.

Город уже вынес мне смертный приговор, а я изо всех сил пытался найти его исполнителя.
Под моей маской безразличия скрывалась гримаса ужаса и сожаления.

Я чувствовал себя мёртвым. Я был мертв внутри.

С каждым выстрелом, мое дело становилось более сложным.

Город страдал бессонницей. Подобно мне.

Тайна в зеркале искоса смотрела на меня своим уродливым лицом.

Любой мой выбор, превращался в катастрофу.

Краем глаза я видел тени мёртвых.

Смерть звала из темноты выстрелами.

Чтобы заснуть, ты рассказываешь себе сказки о свободе.

Мои желания уже сделали выбор за меня.

Правильно или не правильно - это лишь иллюзия.

Я искал ответы, но выстрелы несли с собой лишь новые вопросы.

Буря грызла себе локти, словно в лихорадке.

Ночь была нескончаемой, словно сама вечность.

Холодная сталь пистолета больно давила под одеждой.

Каждый выстрел выкидывал лишь новую порцию смерти, огня и вопросов.

Удушливые тени города подступали все ближе и ближе.

Где-то подо мной пульсировало чудовищное сердце мегаполиса.

Эта ночь досаждала мне, словно тошнотворный привкус ржавчины во рту.

Ночная жизнь Нью-Йорка только началась.

Ответов на вопросы не существовало.

Все ответы прятались где-то там, в темноте.

Город, словно гигантское кладбище, которое жадно тянется за новыми телами праведников.
Я знал все их надежды, все их неосуществимые мечты.

В голове плавали отчаяние, бред и мысли о Моне.

Это было бы верхом идиотизма - умереть за мертвую женщину.

У моей смерти никогда не заканчивались пули.

Смерть смотрела на меня из зеркала.

Я не узнавал себя, во мне сидел кто-то очень старый и уставший от жизни.

Солнце забыло обо мне и кинуло во власть темноты.

Буря переросла в сплошной град пуль.

А смерть писала мне кровавые валентинки.

Вдруг захотелось потеряться в этой темноте.

Я чувствовал себя как вампир с крестом на шее.

И карта города была написана у меня на лице...

Пистолет в руке словно накалился и сотен ледяных гор не хватило бы, чтобы остудить его.
Ночь была темна, словно дуло пистолета.

Мысль о том, что надо продолжать, вызывала панический страх.

Вещи, которые ты уже не в силах изменить, в конечном итоге меняют тебя.
Добро и зло внутри меня перемешались, превратившись в самую разрушительную силу на свете - любовь.

Порой, для того, чтобы поступить неправильно нужно гораздо больше мужества и силы воли, чем для того, чтобы совершить подвиг.

Пушка в руке предоставляет тебе банальное право выбора – стрелять или нет.

Моё свидание со смертью будет длиться всю ночь.

Я переписывался со смертью длинными автоматными очередями.

Добро и зло - это всего лишь разные обличья одного и того же чудовища.

Самые великие творения человеческого ума принадлежат безумцам и являются всего лишь изменёнными до неузнаваемости монстрами из ночных кошмаров, приснившихся их творцам.

Это судьба или же нечто большее? Как и все остальные самые страшные события в моей жизни, эта ночь началась со смерти женщины.

Всем было наплевать, и довольно скоро я разделил общее мнение.

Парадокс состоит в том, что ты не можешь считаться "хорошим парнем" только потому, что тебя ненавидят и пытаются убить плохие. Вообще, мир отнюдь не делится на "плохих" и "хороших", в нём нет чётко различимой разницы между тем, что принято называть добром и тем, что считается злом, всё субъективно и относительно. А уж любовь тем более. Любовь слишком сложна, чтобы можно было повесить на неё ярлык греха или добродетели.

Победителей не было - мы все проиграли в этой войне.

Никто не может бежать вечно.

Многочисленными оправданиями своих грехов ты пытаешься загладить вину, чтобы заставить утихнуть совесть и попытаться спасти свою душу, а, точнее сказать, то, что от неё осталось.

Пытаясь разобраться в своих чувствах, ты открываешь ящик Пандоры, а, забывая о них, ты убиваешь часть самого себя.

Выбрав путь мести, ты должен либо следовать по нему до конца, либо отказаться от своего выбора и умереть.

Любовь и боль всегда ходят вместе. Правда, последняя иногда задерживается, внушая тебе иллюзию спокойствия и блаженства, дабы с садисткой улыбкой на лице ударить ещё больнее, ударить в самое сердце.

Только стук сердца и жуткая боль во всём теле говорили о том, что я ещё жив, а моя битва ещё не закончена.

Смерть шла тем же путём, что и я.

Причина всех бед скрывалась за моей спиной, но я не решался оглянуться, боясь встретиться лицом к лицу со своим прошлым.

Прошлое подобно тени. Ты можешь сколь угодно долго притворяться, что не замечаешь её, можешь игнорировать, не обращать внимания, можешь надеяться, что ночная тьма заставит её исчезнуть навсегда, но всё это не изменит того факта, что твоя тень будет всюду следовать за тобой, пока ты жив, просто не всегда можно будет её увидеть.

Прислушиваясь к голосу совести, ты получаешь по заслугам.

И смерть, как всегда, носила женское лицо.

Боль нельзя стереть, её можно лишь закрасить чем-нибудь более ярким.

Пытаясь похоронить грехи прошлого, мы сами себе вырываем могилу.

Ничто так не говорит о нас и нашем характере, как те ошибки, которые мы порой совершаем.
Боль нельзя бесконечно долго удерживать внутри, как нельзя бесконечно долго задерживать дыхание.

Иногда вопросы гораздо важнее ответов.

Счастье - это отнюдь не данность, за него надо постоянно бороться. И, когда оно приходит, важно уметь удержать его, как можно дольше, ибо месть судьбы за мимолётное наслаждение будет ужасна.

Смерть перестаёт быть чем-то страшным, когда становится нормой жизни.