- Ну и как, всё-таки, тебя зовут? – обратился я к своей спутнице, когда остался с ней наедине милях в пяти от цитадели магов гильдии. Мои приятели покинули меня, устремившись, как и планировалось, на юг в орден.
В ответ альва, теперь уже без капюшона и шлема, в котором ей было жутко неудобно, только вопросительно на меня посмотрела. Тут стоит заметить, что ещё при беседе с ней там, в крепости стало ясно, что в её мире абсолютно не имеют представления о том, что такое «имя» и вообще не имеют даже такого понятия, как «название». Возможно, причиной тому могло быть донесённое из древних эльфийских текстов, сохранённых эвалами, некое всеединство существ, населяющих план альв, то есть, если верить информации, что была запечатлена в тех рукописях, все демоны, не смотря на свою разносторонность и индивидуальность «жизни», имели нечто такое, что объединяло их, словно они были единым организмом… нет, одной душой. Помимо этого у альв всегда и как бы само собой царило полное взаимопонимание, и, можно сказать, что друг от друга их отделял только зрительный космодезический барьер, хотя само понятие пространства в мире духов было расплывчатым и в отличие от нашего бытия в их планах оно было хаотически непостоянным. Тем не менее не стоит забывать, что демонов вполне мог рознить ещё один аспект: каждый из них, насколько можно судить по наблюдениям эльфов и какого-то народа, который они предпочитали не называть, более того: знали о нём, судя по всему, очень не многие; так вот: каждый из демонов имел свои собственные цели, обустраивал своё существование в соответствии с собственными желаниями, был мало склонен, в силу каких-то причин, к изменению собственного «я» и собственного мнения и, в конце концов, мог запросто «умалчивать» о своих намерениях, и в этих случаях взаимопонимание уже не имело той объединяющей силы. И всё же вместе в своей разности все демоны составляли нечто единое, живое, бьющееся в вечной агонии своих желаний и стремлений и неуклонно движущееся куда-то в мире, где постоянно беспорядочно меняющееся окружение не имело хоть сколько-то твёрдого обозначения вещей, в мире «фантомных образов и эфирного пространства». К слову, вдруг вспомнилось: как-то мне в руки попали полуистлевшие страницы с записями одного эльфийского провидца: в них он рассказывал о некоем пророчестве, в котором говорилось о том, что только лишь демоны способны «вновь объединить то, чему положено быть единым, и исправить последствия Великой Ошибки», и «наступит то время, когда они вернут спокойствие разума и материальное постоянство», но «ключи ко всему им придётся искать в нашем мире». Взглянув на демоницу, стоявшую рядом со мной, на миг мне вдруг показалось, что передо мной «дитя» того самого пророчества. «Бред какой-то…» - я мотнул головой. Альва, наблюдавшая за мной, склонила слегка голову набок и издала неясный тихий звук, который для себя я истолковал как вопрос: «Что?..» Странно, а ведь, кажется, я ничего не произносил вслух. Неужели у меня начинается паранойя? Она потеряла связь со своим миром, а вместе с тем и свои возможные сверхъестественные способности… Я взглянул прямо ей в лицо, и тут моё сердце сжалось: ведь она осталась в этом незнакомом, чуждом ей мире совсем одна, а если бы меня или кого-то из моих друзей не было сейчас рядом с ней, то рано или поздно её, после скитаний среди враждебно настроенных к ней людей и гномов, настигла бы смерть от изгнания в вечные пустоты или, что хуже, обречение на роль подопытной. Что же всё-так толкает демонов на такой риск? Почему так стремятся, так жаждут они попасть в наш мир? Мне вдруг сильно захотелось сказать своей спутнице что-то приятное, хоть как-то поддержать её.
- Ты не устала? Твой… мм-м… разрыв связи с твоим миром не причинил тебе вреда?
Альва на мгновение задумалась, потом снова издала чуть слышный непонятный звук, на сей раз, очевидно, просто отражавший её мыслительную деятельность.
- Нет. – она улыбнулась. Видимо, наличие такого феномена, как голос, было для неё ещё крайне непривычно, а процесс размышления до сих пор путался с голосовым общением, вследствие чего самопроизвольно и неконтролируемо рождались те самые звукоподражания, отражавшие её состояние и мысли. Впрочем, эта её милая особенность мне даже нравилась.
Она смотрела прямо на меня, очевидно, чего-то выжидая.
- Хорошо. – я улыбнулся ей в ответ. – Но прежде чем решим, что будем делать, я всё же хотел бы прояснить вопрос с твоим именем. – Альва вновь чуть склонила голову набок, издала какой-то звук и продолжила, не мигая, смотреть на меня. – Ну, в смысле, мне же надо к тебе как-то обращаться. Разве у вас, в плане демонов, совсем не было имён?
- Мы в этом не нуждались – похоже на сей раз демонесса приготовилась к более длинной речи, решив не ограничиваться одним словом или парой звуков. – В… нашем мире мы узнавали… отличали, видели уникальность друг друга и… мм-м… контактировали… между собой без этого… без имён.
- Но ведь в твоём мире относительно постоянны были только вы сами? Почему для обозначения хоть каких-то неизменчивых рамок, на которые можно было бы опереться, вы себя никак не называли?
- Мы и так могли опереться на себя и на всех находящихся в поле нашего… на всех, до кого мы могли достать нашими… ощущениями.
- Ээ… кажется, понимаю. Но «опереться»… Слушай, а кем были для тебя те демоны, с которыми ты пришла в наш мир? То есть насколько они были важны для тебя? Ведь, пойдя с нами, ты согласилась выступить против них.
Альва ненадолго задумалась.
- Это трудно объяснить, – перестав смотреть куда-то в сторону леса, она вновь взглянула на меня – Можешь считать, что наши цели были схожими. Быть может, в будущем, если захочешь, я сумею более точно растолковать этот вопрос. – она вздохнула: нагрудник Лами, сидевший на ней, чуть покачнулся и приподнялся. Мне вспомнилось, как мы дружно её одевали: если штаны ей почти удалось натянуть самостоятельно, то с рубашкой всё было хуже: её пришлось снять и одеть заново, аккуратно направляя её руки в рукава; прежде чем подойти к ней мы, конечно, сказали повернуться к нам спиной, что, правда, поняла она не сразу, а когда, наконец, сделала: с удивлением спрашивала «зачем?»: думаю, что нам так и не удалось ей объяснить; так вот, несмотря на то, что она отвернулась, в моей зрительной памяти успело запечатлеться её, мм-м… более подробное сходство с физиологией тела нашего мира: мне не известен её облик в плане демонов, но здесь, с уверенностью можно сказать, она была девушкой, причём крайне привлекательной, хотя сама о себе по этому поводу она, по-видимому, ничего не думала. Её превосходная кожа, как оказалось вблизи, сияла слабым бардовым цветом. Объяв демонессу со спины, и почти прильнув к ней всем телом, чтобы поправить на ней свои поднаголенники, а заодно и застегнуть пару пуговиц на груди, меня обдало волной жара, не сильного, но тем не менее. Случайно коснувшись её живота, я почувствовал, как она вся вздрогнула;
- Прости, - видимо тактильные ощущения для неё ещё были крайне непривычны.
С удивлением для себя я заметил, что её тело источало странный аромат, запах которого не был похож на какой-либо из известных мне и почему-то напомнил о моём детстве, когда я играл со своей младшей сестрёнкой в окрестностях поместья своих родителей, что было в степях, к юго-востоку от нашего замка, и куда мы переезжали с первой запаздывающей, как это обычно бывает на севере, где располагались наши земли, оттепелью. Помню: там часто было облачно и сыро, а воздух был чистым как долгая роса поутру, и очень мягким, приятным; не смотря на дожди, мы часто убегали с сестрой далеко от дома и даже иногда ночевали в небольших пещерах, в которых водились всякие забавные безглазые существа. Моя сестра скончалась в двенадцать лет от болезни, как сказали: от осложнений, связанных с переостужением. Отец как мог уделял нам достаточно много времени; когда моей сестрёнке исполнилось три годика, наша мама умерла: её повозка по дороге домой случайно угодила в место разборок двух влиятельных бандитских группировок; я дарил своей сестре тепло и ласку, бывало баловал её, играя в «исполнителя желаний», чтобы она не так скучала по матери. Не знаю, что именно заставило меня вспомнить те беззаботные деньки с моей сестрой… Я глубоко вдохнул… мне почему-то казалось, что альва не будет иметь абсолютно никакого запаха.
Сейчас же я смотрел на безупречный овал её лица: под краями глаз скрывались еле заметные морщинки, бледные, словно после долгих бессонных дней изнурительных тренировок, ализаринового оттенка губы были слегка раздвинуты в приветливом выражении; от всего её лика веяло какой-то бодрящей утренней свежестью и настраивающей на лирический лад закатной безмятежностью.
- И всё же: слишком грубо, на мой взгляд, называть тебя альвой: я бы, например, обиделся, если бы ко мне обращались: «эй, человек», да и к тому же тебе всё-равно понадобится имя: не разглашать же во всеуслышанье, что ты демонесса.
- Понимаю. – она кивнула.
- Ну так как поступим: ты сама выберешь себе имя или мне предложить тебе какие-нибудь варианты? Ты ведь, наверное, мало знаешь…
- Сильрейн – вдруг перебила она меня.
- То есть… это твоё имя? – не ожидав столь быстрого ответа, я впал в лёгкий ступор, а потому не нашёл сказать ничего умнее.
- Нет. Но можешь так меня называть. – она улыбнулась. Из глубин моей памяти снова фонтаном выбило тот осколок прошлого: моя сестрёнка – её звали Сильрейн.
- Сильрейн… - медленно тихо повторил я; моя спутница ждала. – Хорошо. – вдруг выпалил я. – Если хочешь, пусть будет так.
Честно говоря, меня ещё одолевали какое-то время смутные подозрения: Почему именно это имя? И откуда ей вообще известно хоть одно? На второй вопрос, правда, ответ тут же напросился сам собой: оттуда же, откуда она выучила наш язык и речь. Впрочем, все эти думы очень скоро как-то сами собой развеялись, перестав меня тревожить.
- Ладно, Но пока мы не определили в каком направлении двинемся. Я хотел бы узнать ещё кое-что: почему ы нам доверяешь? Ведь мы могли запросто сдать тебя своему оредну.
Демонесса, то есть теперь Сильрейн, на мгновение задумалась.
- Чувства. – она склонила голову немного набок – и надежда. – на её лице и в смягчившемся добродушном взгляде вновь отразилась улыбка. Я пристально посмотрел на неё: неужели и впрямь она так по-детски наивна или просто со смирением принимает своё безвыходное положение. Я положил руку ей на плечо:
- Спасибо, что доверяешь мне и моим ребятам. Мы не подведём. – наступила продолжительная пауза, затянувшаяся, как мне показалось, на целую вечность.
- Мм, – альва кивнула.
- Ну хорошо, - я облегчённо вздохнул – а теперь надо решить куда же мы пойдём.
--ВЫБОР—(ан нет, вот это последняя точка разветвления)
- Хмм… - я впал в раздумья; демонесса же любопытствующим взглядом принялась рассматривать меня и окружающую обстановку.
- Значит так: за исключением одного единственного варианта в голову ничего путного мне не лезет. – альва, взиравшая на траву возле меня вновь перевела взгляд на моё тело, лицо и остановилась на глазах, отчего, признаться, мне стало как-то не по себе. – В общем лучшее, куда мы можем сейчас направиться, это в земли моего рода, владельцем которых я пока ещё являюсь…
Вдруг где-то в стороне от нас справа послышался хруст веток – я насторожился: быстро прижавшись к земле и потянув за собой растерявшуюся альву, я наложил на свои глаза заклинание поиска тепла и… ничего не увидел! Проклятие, если бы здесь был Горни!
- Не шевелись. – прошептал я альве, а сам осторожно на корточках, среди смешанных зарослей папоротников и какой-то травы, двинулся в сторону источника шума, который повторился, теперь уже чуть ближе, на расстоянии где-то двух последовательно выпущенных с хорошего натяжения стрел. Я решил не отходить далеко от моей спутницы, а потому сделал всего два-три шага. Внезапно повеяло холодом; я стремительно перебирал варианты причин происходящего.
- Наверное, это Замёрзший – вдруг пронеслось в моей голове. Такое слегка нелепое имя чародеи дали некоему лесному духу северных окраин, вечнопромёрзлая плоть которого источает странный, непонятный и отчего-то пугающий запах. В народе же его прозвали более грозно и обыденно – ледяной демон. Я оглянулся на Сильрейн: но они и понятия не имеют об истинной природе демонов; в этот момент она вновь склонила голову набок и тепло приветливо улыбнулась, а потом вопрошающе на меня взглянула. – Хотя, в общем-то, как и все мы – закончил я свою мысль, подразумевая не только суеверный народ, но и всех магов.
У нас в братстве ходила то ли легенда, то ли уже изрядно пообросший слух о том, что «демон» этот, Замёрзший, появился в результате таинственного и страшного эксперимента, когда первые алхимики людей и эльфийские учёные и чародеи работали над разными загадочными проектами. Впрочем, так это или нет сейчас было абсолютно неважно, потому как сил одолеть столь грозного соперника в данный момент у меня могло и не хватить, и следовало бы уже пораскинуть мозгами: как скрыться от этого… существа.
Хруст веток повторился: теперь ещё ближе и в стороне, где-то слева от меня. Я понял: он охотился на нас, ибо он видел тепло, как мы свет, а среди всего окружения наши тела, по всей видимости, были самой яркой и жирной мишенью. Ощущал ли он нашу слабость, и нужны ли мы ему были, как дичь, я не знал, но мой инстинкт самосохранения настоятельно советовал не проверять этого. Я поманил Сильрейн к себе.
- Слушай, мы в опасности, на нас охотятся, и нам необходимо оторваться от преследования. – альва кивнула, хотя я не был уверен, что она в полной мере понимала значение слова «охота». – Мы сейчас побежим и быстро, ты пойдёшь впереди. – я указал вперёд правее самой чащи леса, где кроны деревьев вдалеке начинали редеть. – Но сперва я наложу на нас ледяные отражатели, поняла?
- Да. - Демонесса встала с корточек, чтобы я мог наложить заклинание, - А что это? – вдруг спросила она, указывая на деревья, и обводя рукой всю зелень. – Оно, как-будто, живое и вместе с тем нет. – Глаза альвы от леса снова перешли на моё лицо, прямо в мои глаза, словно ища там ответа. Хоть она так уже и делала, но для меня это снова было неожиданно, непривычно и капельку жутковато.
- Потом объясню, хорошо? Сейчас некогда. – быстро прошептал я.
- Угу. – она качнула головой.
Вообще ледяные отражатели накладывались магами обычно для кратковременного отражения вражеского колдовства, но в нашем случае я надеялся стереть тепловые контуры наших тел во взгляде чудовища, т.е. попросту сделать нас для него невидимками. Тем не менее я, в отличие от некоторых других моих собратьев по ордену, заглушить остальные чувства Замёрзшего не мог, и он по-прежнему бы нас слышал и, возможно, чуял.
- Не двигайся – прошептал я Сильрейн. Её и меня окутал почти прозрачный кокон отдающего холодом магического вещества. – Ну всё, теперь…
- Очень холодно – альва схватила меня за руку своей дрожащей ладонью. Её тело сотрясалось мелкой дрожью, а температура резко упала. Я положил ей руку на плечо.
- Не волнуйся, это не надолго. – вдруг из зарослей прямо за Сильрейн, подминая под себя обжигающие и колючие кусты дикого адова крыжовника, Замёрзший выскочил всего в каких-то шести шагах от нас. – Беги! – прокричал я, толкая за себя альву одной рукой, а второй быстро порождая струю пламени прямо в лицо твари. Демон был ослеплён, но это сильно разъярило его, и он кинулся на меня, но моя свободная рука, на мгновение приобретшая вид магматического клинка, уже стремительно рассекла ствол стоящего рядом дерева, обрушившегося тут же прямо перед мордой монстра. Тем временем пламя не прекращало литься из моей левой руки и поджигало всё вокруг демона. За своей спиной я услышал, что альва всё-таки сумела разогнаться до бега, преодолев окоченение тела, и теперь начала быстро удаляться. Уповая на то, что чувства Замёрзшего будут восстанавливаться ещё хоть несколько секунд, я ринулся за своей подопечной следом.
- Нуу, надежда умирает последней – пробормотал я спустя час или полчаса побега, встретив перед собой всё ту же тварь на небольшой опушке в лесу. Я снял заморозившее уже до жуткой тряски заклинание с альвы и притянул её за руку поближе к себе, чтобы была возможность наложить один щит на обоих. Мои силы были на исходе и демон, похоже, это чувствовал; шансы на выживание падали в бездну. Я был всецело поглощён разработкой тактик побега, а потому для меня оказалось сильной неожиданностью, когда альва прижалась ко мне всем телом: её дрожь и… такая резкая близость вышибла меня с колеи раздумий. «Чёрт!» - Я запаниковал: «неужели не было способа сбежать, избавиться от этого чудовища?». Монстр медленно двинулся в нашу сторону. Я взглянул на Сильрейн: её лицо на удивление было умиротворённым. Неожиданно вокруг Замёрзшего вихрем поднялись клубы земли, перегнивших и опавших листьев и веток; вихрь становился плотнее, а демон был настолько обескуражен происходящим, что остановился на месте, не понимая, что ему делать. Когда поток вокруг него стал настолько быстрым и плотным, что монстра в нём уже трудно было разглядеть, демон предпринял отчаянную попытку высвободиться, но тщетно: всей его силы хватило лишь на маленькую брешь в стене, что окружала его, но и она тут же зарастала. Тем временем завихрение продолжало сужаться, пока не облепила чудовище плотным непробиваемым коконом, сковывающим все его движения. Тем не менее монстр силился выбраться на свободу, отчего его «клетка» постоянно слегка шевелилась. И наконец справа из сумрака густой листвы показался наш спаситель. Я уже заметил в вихре магические эманации и знал, что поблизости довольно сильный маг, но я не видел энергетических всполохов, присущих данному роду заклинаний, что только что использовалось. Чародей сделал последний жест, окутав замёрзшего в затвердевшем коконе стремительно вырвавшимися из земли корнями.
- Нам всё-равно лучше поскорее убраться отсюда – сказал он, подходя к нам. – Деревья не любят холод, и скоро они его отпустят, а без их сдерживающей силы кокон долго не продержится. – И тут он перевёл взгляд на мою спутницу: я даже не успел заметить, когда это с головы Сильрейн спал капюшон, но теперь телега укатила, делать что-то было уже поздно.
- Однако…
|
Мы Вконтакте
