Продержаться

Альриэнэль
https://ficbook.net/authors/587515

Касавир откашлялся, достал молот, рассмотрел и тяжело вздохнул, убирая его на место. Увы и ах, чудесное оружие, которое ему дала предыдущая Калак-Ча, пропало, едва он закрыл глаза во время обвала.

Паладин помнил тот красивый и удобный меч, вытащенный из руин Иллефарна. Вопреки обыкновению, сама Носительница в тот раз тоже была довольно ничего… Не то что многие другие и, в особенности, самая первая!

Он поморщился, вспомнив магичку-тифлинга, которая мало того, что флиртовала с ним, но еще и умудрилась… На этом воспоминании Касавир всегда чуть-чуть заливался краской.

Паладин до сих пор помнил ее имя — Кима Леонис. Более странного имени Касавиру слышать не доводилось.

Он надеялся, что и не доведется.

***

Ему доводилось встречать самых разных существ, из которых самыми приятными были, пожалуй, зеленоволосая аасимарка-чернокнижница, мажущая веки черной краской, и жуткая юань-ти, постоянно шипящая при разговоре и имеющая раздражающую и отвратительную манеру подходить сзади — совсем бесшумно — и шептать прямо в ухо. В такие моменты руки паладина сами тянулись к оружию, чтобы прибить эту ненормальную или хотя бы вырвать ей язык.

Хвала Тиру Справедливому, змееподобной нечисти он не приглянулся — Касавира дрожь пробирала, когда они поднялись на стену и он — в пятый раз уже! — признался в любви, которой, если честно, не испытывала ни одна частичка его души. Если уж совсем честно, паладин хотел сбежать оттуда, но ноги его не слушались. Как и язык, произносящий чужие слова.

Юань-ти смотрела на него после этого с насмешливым превосходством, но Касавир был только рад, что так легко отделался, потому-то и переносил довольно двусмысленные намеки стоически.

***

Орки со злостью смотрели на отряд людей, надеясь, что скоро прозрачная магическая стена рассеется и подарит им полную мяса и крови битву.

Пока что стена и не думала таять, но Касавир знал, что это временно. Его отряд находился здесь именно в ожидании нового Носителя Осколка (или Носительницы, если крупно не повезет). Паладин мог лишь надеяться на то, что хоть в этот раз попадется относительно нормальный предводитель — сумасшедшие и безумные давным-давно набили ему оскомину.

Он в очередной раз повернул голову и взглянул на прозрачную преграду. Увидев ее, поспешно поднялся — стена начинала дрожать и стала походить на воздух над жаровней. Касавир давно выяснил опытным путем, что это означает скорый приход новоиспеченного героя.

Паладин с сожалением взглянул на высокие горы Родника, мысленно прощаясь с ними еще на год. Выхватил молот, кинул быстрый предупреждающий взгляд на Катриону и…

Остро почувствовал присутствие дьявола.

— Нишка! — крикнул он, озираясь и по опыту зная, что тифлинг может спрятаться даже в тени от камня.

— Не ори! — прошептала она, подойдя сзади. — Слава Тиморе, эта меня на разведку отправила. Я вернуться должна скоро, так что быстро…

— Опять девушка? — устало перебил паладин, ожидая привычного быстрого кивка. Нишка, вопреки своим обычным поступкам, замялась.

— Ну… — тифлинг посмотрела ему в глаза с каким-то странным сочувствием — так, наверное, смотрят на неприятного, в общем-то, человека, который внезапно решил совершить невообразимо благородный поступок — к примеру, пожертвовать своей жизнью ради всех остальных. Сравнение Касавиру не понравилось, потому что он и так стабильно спасал большинство в Мерделейн.

— Сам увидишь, — непривычно сочувственно произнесла Нишка в конце концов и ободряюще хлопнула его по плечу. Поморщилась от ауры, сорвалась с места и убежала в ту сторону, откуда должна была вскоре появиться Носительница Осколка.

Нехорошие предчувствия заставили Касавира покрепче сжать молот и с невообразимой тоской поглядеть на вершины гордых гор Родника.

«Помоги мне, великий Тир», — взмолился мысленно паладин, с грустью взглянув на молоденького паренька, который постоянно умирал с приходом Носителя Осколка. Впрочем, повстанец уже привык к регулярной смерти и теперь только перешучивался с товарищами напоследок.

***

Труп стабильно мертвого бедняги смотрел на Касавира потухшими, грустными серыми глазами, будто осуждая за то, что он, паладин, сейчас жив. Даже такое странное напоминание заставляло чувствовать свою острую беспомощность, но Касавир взгляда не отводил. Лучше уж смотреть на это…

Касавир многое повидал в своей жизни — как плохого, так и хорошего. Он видел смерть, приходящую после Воющей Чумы — отвратительную, жуткую смерть — и в глубине души считал, что готов ко всему, что может преподнести ему жизнь. Даже, наверное, к выплясывающему танец Шантии дракону или совместной пьянке селунитов и шарранов.

Но это не укладывалось ни в какие рамки.

— Я Вилисса, — радостно сообщила паладину очередная Носительница Осколка. Касавир мрачно взглянул на…

Одиннадцатилетнюю девчонку с громадным посохом за спиной, который постоянно тянул ее вниз. Острые уши были выставлены напоказ, так что не признать эльфийку было сложно.

Часть паладина задалась вопросом, как она вообще добралась до Родника, не сломав ничего ни себе, ни другим. Другая часть изо всех сил хотела убежать подальше и выбросить этот кошмар из головы.

— Я Касавир, — паладину пришлось встать на колени, чтобы оказаться вровень с эльфийкой. — Что вы здесь делаете?

— Ох… — пробормотала стоящая рядом с Вилиссой тифлинг. Девочка метнула на нее полный возмущения взгляд (паладин еле удержал смешок) и, раздуваясь от гордости — ее наверняка впервые в жизни назвали на «вы» — вытянулась в струнку.

— Нас послал город Невервинтер, чтобы найти Иссани, посланника Уотердипа. Вы не видали его, случаем? — и все это на одном дыхании, так быстро, будто за ней гнались демоны.

— Нет, не видел, — Касавир и не знал, смеяться ему или плакать. Паладин думал о том, кому пришло в голову отправить в Невервинтер молодого, даже не достигшего зрелости эльфа. Такой глупости он отродясь не видал и надеялся, что больше не увидит.

— Так это вы Каталмач? — спросила Вилисса, приподнявшись на цыпочки, чтобы казаться хотя бы выше. — Я много о вас слышала.

— Вряд ли много хорошего, — заметил он, улыбнувшись.

— Ага, — кивнула эльфийка. Воцарилось молчание.

— Хорошая сегодня погода, — чопорным тоном заметила девочка, щуря миндалевидные глаза. — Вы согласны?

— Абсолютно.

Нишка фыркнула. Гробнар, только что подошедший, пропел какую-то бодрую песенку, которую Вилисса тут же подхватила.

Касавир недоуменно нахмурился. Девочка умолкла и залилась румянцем по самые острые уши.

— Мы пойдем, — пробормотала она. — На клан Ослепителей.

— Вам понадобится помощь.

Эльфийка оживилась опять. Видимо, обращение на «вы» сильно ей льстило.

— Вы пойдете с нами? — она наклонила голову, явно стараясь выглядеть грациозно. Получилось плохо, и Касавир не сумел сдержать улыбки.

— Да. Только я знаю проход, — паладин задумался на мгновение и добавил. — Леди.

Нишка в шоке присвистнула, но Вилисса не обратила на нее никакого внимания — ее глаза, наполненные искренним восхищением, были устремлены на паладина.

— Добро пожаловать, — произнесла она, откашлявшись и опустив глаза. — Мы все будем рады видеть вас в команде, Касавир.

Он вздохнул, когда она едва не оступилась, задрав подборок чуть ли не до небес.

Это не лезло ни в какие ворота.

Паладин в последний раз взглянул на горы и пошел вызубренной наизусть дорогой к логову Ослепителей, чувствуя пристальный взгляд Вилиссы.

«Только один год, — подумал он. — Я должен вытерпеть это только один год».

Чутье подсказывало ему, что все будет далеко не так просто.

***

Касавиру эта жуткая мысль пришла в голову только потом. Искренне надеясь на то, что это просто порождение уставшего мозга и полный бред, паладин пошел к Нишке.

Вопреки всему, они с тифлингом прекрасно ладили. Его никогда не тревожила ее демоническая кровь, а она за несколько проведенных бок о бок лет привыкла к его ауре. Порой Касавир даже думал, что они могли бы стать чем-то большим, чем просто друзьями, но упорно гнал эти мысли от себя.

— О, привет! — фыркнула тифлинг, когда он подошел поближе. — Видок у тебя тот еще, знаешь? Выпьешь?

Когда паладин кивнул, Нишка взглянула на него с искренним ужасом и даже отобрала кружку, когда он ее взял. Паладин недовольно поморщился.

— Сама предлагаешь, между прочим, — с легким раздражением заметил он.

— А чего случилось-то? — тихо спросила тифлинг. — Ты говори, я пойму… Наверное.

— Мне ее придется вести на стену.

Нишка не сразу поняла, что он сказал. Когда поняла, ахнула. Касавир даже почти не удивился, когда тифлинг расхохоталась.

— Ох, герой-любовник, — пробормотала она, и снова звонкий смех раздался в таверне. Паладин терпеливо ждал того момента, когда она, наконец, сможет нормально соображать. Но Нишка все не могла угомониться.

— Бедняга… — новый приступ хохота согнул ее пополам.

Касавир цедил потихоньку свой эль, рассеянно размышляя о том, когда вернется неугомонная эльфийка и где она шатается — тем более вместе со следопытом. Вряд ли следопыт увлекается… Настолько… Незрелыми, но от этого мерзавца нельзя ожидать ничего хорошего.

Когда тифлинг, наконец, села ровно, паладин даже нашел в себе силы улыбнуться:

— У тебя лицо как у настоящего демона, — сообщил он ей.

— Я и не удивлена, — пробормотала она, хватаясь за живот. — Ох, как больно…

— Ты хоть понимаешь, что со мной будет? — задумчиво поинтересовался Касавир. — Я себя после такого…

— Не переживай так, это ведь один раз, — попыталась поддержать паладина Нишка, но осеклась, когда он мрачно взглянул на нее. — Знаешь, взгляд у тебя какой-то… Ну, не паладинский. Ты что, всю жизнь злость на этот момент копил?

— Знай я о том, что когда-нибудь такое произойдет, я бы просто… — он запнулся. — Не знаю, что-нибудь я бы придумал. Вообще не совался бы в Родник, не встречался бы ни с одной из этих ненормальных Носительниц!

— Да тебя бы откуда угодно выдернули, — хмыкнула в ответ тифлинг и начала задумчиво постукивать пальцами по столешнице — слишком близко от его руки, чтобы он не заметил этого. — Слушай, Касавир, я тут подумала…

— Всем привет! — раздался вопль вломившейся в таверну Вилиссы. Паладин и Нишка разом отскочили друг от друга. Не то чтобы они кого-то стеснялись или еще что, но сидеть так близко на глазах у ребенка казалось им обоим крайне неприемлемым.

— Вы пьете сок, да? — полюбопытствовала Носительница Осколка, первым делом подскочив к Касавиру. Тот покачал головой. — Нет? Жалко.

В тот момент паладин подумал, что девчонка, наверное, не так уж и плоха (тем более при сравнении с той же юань-ти).

— Леди, — сказал он вдруг. — Вы не хотите обсудить свою миссию? Я мог бы дать пару советов…

Нишка тепло улыбнулась ему, каким-то странно сестринским жестом потрепала Вилиссу по голове и кивнула, словно договариваясь с паладином о чем-то.

Они двое не дадут этой девочке загубить себя, измениться, уподобиться Епископу. Они дадут ей все, чтобы она стала лучшей из всех Носителей Осколка, той, кто навеки останется в памяти обитателей Крепости-на-Перекрестке.

Эта перспектива так вдохновила Касавира, что даже поход на стену, право, не так уж его и пугал — паладин осознал, что эльфийка его попросту не поймет, так что беспокоиться ему не о чем.

***

Спустя несколько месяцев Касавир понял, что немного погорячился с выводами.

— Леди, — выдавил он из себя после того как Вилисса, запыхавшаяся, в дыме и копоти, вернулась в Крепость-на-Перекрестке. — Мы можем поговорить?

— А? — переспросила эльфийка, пытаясь смыть следы уничтоженных мостов со своего лица и делая его только более чумазым. — Поговорить? О чем?

— Я… Не хотел бы обсуждать это при посторонних, — отозвался паладин, думая, что впервые эта отвратительная, невесть кем написанная когда-то фраза пришлась к месту.

— А где?

— На стене, — произнес Касавир обреченно и посмотрел в сторону корчащей жуткие гримасы Нишки. Тифлинг явно хотела завопить, но сцена этого не предусматривала, и потому ей оставалось только беззвучно его отчитывать.

***

— Сегодня в воздухе пахнет смертью, — мрачно сообщил Касавир, думая о том, что лучше бы ему выжгли язык — безумно стыдно было произносить избитые слова перед светлой чудной девочкой. Тир вряд ли сумел бы ему помочь, так что паладину оставалось рассчитывать только на себя.

— Тебя это не особо беспокоит, да? — наклонила голову Вилисса, приподнимаясь на цыпочки, чтобы видеть его лицо.

— Не особо, — подтвердил он, безуспешно стараясь откусить себе язык или хотя бы закрыть рот. — Я думал не о смерти, а о… — он перевел взгляд на эльфийку, играющую с магическим огоньком, и стыд опять охватил его. — О…

Касавир пока еще мог удерживать рвущиеся слова, но не был уверен, что долго продержится так.

— О тебе.

Не смог.

— О, я… — Вилисса посмотрела на паладина с явным недоумением. — Я тоже о тебе думала. Мы все друг о друге думаем, — она помолчала и неуверенно добавила. — Ну, все, кроме Епископа. Он не думает.

— Мой меч и мое сердце принадлежит тебе, — произнес Касавир абсолютно внезапно для самого себя. Он вообще не понял, к чему была его фраза, и теперь стоял, перебирая все возможные реакции эльфийки на такое признание. Не нравилась ни одна.

Впрочем, в отношении Вилиссы паладин ошибался довольно часто.

Ошибся и теперь.

— Ух ты! — в ее голосе не было ничего, кроме радости, и Касавир осмелился опасливо взглянуть на нее.

— Леди?

— Это будет как в легендах! Дама и рыцарь, которые сражаются с великим злом и одерживают победу, а потом путешествуют по миру! Как Героиня Андердарка и Вален Дыхание Тени, вы читали?

— Читал…

— Это будет просто чудесно, — выдохнула Вилисса и мечтательно улыбнулась.

Касавир понял, что крепко влип.

«Одно сражение, — подумал он. — Я должен пережить одно сражение».

Но что-то подсказывало ему, что все будет ой как непросто.

***

Касавир задумчиво смотрел на величественные горы Родника, мысленно прощаясь с ними еще на год — прозрачная стена, отделявшая его отряд от отряда орков, уже начала дрожать.

Привычно шутил напоследок бедняга Эрвин, привычно грустила Катриона, привычно шелестел ветер.

Паладину было жалко расставаться с Вилиссой, но ведь каждый конец — это новое начало, верно? Лишь бы это начало не стало ужасным.

Невольно воспоминание о юань-ти заставило Касавира вздрогнуть.

***

«Хорошее начало», — подумал мельком он после битвы.

Вилисса смотрела на него с искренним страхом, на ее глазах видны были следы слез. Посох эльфийка не опускала, смотрела на паладина исподлобья и настроена была довольно враждебно.

— Ну-ка объясни, в чем дело! — приказала она, шмыгнув носом. — Никто не хочет говорить, все отмалчиваются и отмалчиваются, а рассказать нормально не хотят! Что происходит, Касавир?

— Вы… Ммм… — паладин не знал, как объяснить. — Предлагаю поговорить об этом попозже.

— Нет! — рявкнула эльфийка. — Даже не думай тянуть время! Рассказывай!

Касавир вздохнул.

«Я должен выдержать один год», — подумал он, но почему-то сам себе не поверил.