На освещённым солнцем техническом балконе сидел человек в чёрном комбинезоне. Он держал в руках пистолет калибра 10-мм, сжимая его что есть силы. А сил у него осталось совсем мало... Его звали Колин. Колин служил в Анклаве - армии "правительства". Этот офицер являлся последним выжившим в авиакатастрофе над Мэрилендом. Их винтокрыл летел на юг, в Майами. Но вот только... Что-то случилось с машиной, и она упала недалеко от здания штаб-квартиры АНБ. Очнувшись через несколько часов, он понял, что дальше дороги нет. Теперь его место - здесь, в Мэриленде... Больших трудов ему стоило взобраться на эту чёртову крышу. Потеряться в лабиринте коридоров было очень легко. Тут были и жилые помещения, и кафе, и даже собственная полиция, детский сад и школа. Но опять-таки интуиция офицера привела его к выходу на крышу. Выбив дверь, он очутился на залитой солнцем крыше. Отсюда было видно очень много - концлагерь для китайцев рядом с густым лесом, небольшая кучка разрушенных строений чуть дальше от концлагеря, недостроенная военная база и стройплощадка для третьего корпуса АНБ. Угнетающая красота пустошей... Он прожил на этой крыше чуть больше 2 дней. Перетащил наверх немного мебели и оружия. Набрал патронов из секретных хранилищ АНБ... В общем, решился жить наверху, ведь в глубинах удивительно целого здания могло скрываться что-то ужасное. Стекла остались целыми, а фасад почти не пострадал - белоснежный материал кое-где потрескался, а кое-где и упал вниз, создавая белоснежный ковёр из осколков. Такими же осколками и были базы Анклава. После разрушения нефтяной платформы Посейдон Ойл каким-то туземцев все базы стали анклавами в прямом смысле слова. По всему Восточному Побережью стали доноситься голоса самопровозглашённого президента Эдема, который являлся большой тайной для каждой из баз Анклава. Никто не знал - кто или что это? Может, это компьютер, а может быть - настоящий человек? Но, впрочем, на каждой базе теперь был свой царь и бог. И это были командиры элитных подразделений Анклава. Но не об этом. На третий день из глубин здания стали вырываться дикие гули. Автоматы хорошо раскалывали тела зомби. Ступени, дверь и пространство на крыше обагрились кровью гулей... Лезли дохлые постепенно - каждый час они стучались в дверь, после чего толпой выбивали импровизированный замок и вываливались на крышу. Колин держал в руке автомат и постоянно, магазин за магазином, всаживал патроны в тела гулей. И трудно было поверить, что эти существа когда-то были людьми! Они очень сильно поменялись - их тела, их разум, их сознание... На пятый день патроны на автомат закончились, но и гулей стало заметно меньше. Теперь они вываливались не толпой, а небольшими кучками. Трещал плазменный пистолет офицера, не желая сдаваться. Колин был ещё слишком молод, чтобы умереть вот такой позорной смертью. Ну уж нет - офицера Анклава так просто не взять! Шестой день выдался опасным - патроны на автомат уже полностью закончились, а плазменные батареи иссякли как снег на тёплой ладони. Оставались лишь патроны на револьверы и на 10-мм пистолеты, а ещё за пасухой лежал Кольт.45, к которому патронов тоже было предостаточно. Гули вывалились толпой, уже не желая считаться с каким-то человечишкой. Но не тут-то было. На всю округу загрохотал Кольт, снося тела зомби назад. Патроны быстро тратились, но зато каждый патрон достигал цели. Не уходил в стену или в оранжевую даль, а заходил глубоко в гниющую плоть, разрывая внутренности гулей. Когда патронов не стало, офицер вынул два револьвера 44 калибра и открыл огонь с двух рук. Каждый патрон тоже достигал цели и разрывал тела гниющих ходячих мертвецов. Патроны тоже быстро таяли, да ещё и один револьвер дал осечку в самый опасный момент. И тогда его спас 10-мм пистолет, который он держал за поясом. Всадив обойму в торс какого-то дохляка, разогнался и добежал до лестницы на технический балкон. Залез и снайперским огнём стал пулями сносить гулей со своего пути. А через некоторое мгновение пистолет всадил последнюю пулю в последнего гуля. Толпа была остановлена... Колин прижался к стене и опустился, после чего закрыл глаза и стал думать о будущем... Будущем, которого нет...
|