О полуорчихах, записках и переваренной лапше

Arminelle
https://ficbook.net/authors/767888

На замызганный стол шлепнулся сложенный вчетверо лист; Сафия, мужественно боровшаяся с переваренной лапшой, отставила ложку. 

- Вам записка, - недовольно сказала подавальщица, обтирая руки об не слишком чистый фартук, и, переваливаясь, как уточка, поспешила к другим посетителям "Баркаса". 

Сафия накрутила на палец локон своего черного парика, призванного огородить ее от притязаний местных радикалов, и недобро посмотрела на Ганна и Эверетта. Те переглянулись. 

- Эй-эй, - Эверетт цепко схватил удалявшуюся почтовую голубку за запястье, - от кого, красотка? 

- От женщины, - емко ответила та. 

- Ага, - сказала Сафия. 

Как они меня достали, подумала Сафия. Когда Нефрис, ее мать, отдала приказ забрать из кургана и отвести в Мулсантир некоего Эверетта Фарлонга, Сафия даже обрадовалась возможности наконец-то выбраться из Академии и выгулять Каджи. Наивная. Кто же знал, что этот раздолбай с Берега Мечей окажется неиссякаемым генератором проблем разной степени сложности и решаемости? Буквально за пару дней они нарвались на тэйских магов, побывали в тюрьме и были изгнаны из города сражаться с духом воинственно настроенного бога-медведя. Что именно наплел простодушному медведю Фарлонг, Сафия не знала, но в город они вернулись вместе, причем Окку обещал угостить чужака настоящей рашеменской водкой, а Фарлонг в ответ клялся свести его со знакомой друидкой-медведицей. 

Где-то между этими эпичными событиями к ним примкнул Ганн-о-как-я-неотразим-дайте-зеркало-все-бабы-мои-из-Грез, и они с Эвереттом стали выносить ей мозг уже вдвоем. 

Когда ты путешествуешь в компании бабника-шамана и немного безумного пожирателя-чернокнижника, на второй план уходят даже свои собственные проблемы. Впервые в жизни Сафия начала с теплотой прислушиваться к голосам в своей голове. По сравнению с Фарлонгом и Ганном они казались оплотом спокойствия в этом нестабильном и полном неожиданностей мире. 

Ганн развернул записку и пробежался по ней глазами, хрюкнул и толкнул кулаком в бок Эверетта. Тот посмотрел на него поверх кружки с пивом. 

- Ну и чего? 

- Глянь, чего, - Ганн почему-то сиял, как начищенная монетка. - Тебе тут, Ретт, аж целую руку и сердце предлагают. Задаром. 

- Рука и сердце - это хорошо, - скучающе сказал Фарлонг. - Для вызова юголота самое то. Только там еще печень девственницы нужна. Даст? 

- Уверен - даст! - радостно провозгласил Ганн. 

- Главное, чтоб ей было меньше девяноста, мой маленький извращенец. 

Тот случай с пожилой хатран, видящей эротические сны с участием Ганна, стал бездонным источником насмешек со стороны Фарлонга; впрочем, тот не оставался в долгу. Иногда Сафии вообще казалось, что еще чуть-чуть - и она поразит их обоих заклятием немоты. 

- Ну, даже и если девяносто, - подозрительно довольным тоном сказал Ганн. - Для полуорчих это самый смак, вход в пору юности! 

Эверетт выхватил у него листок и начал читать; по мере чтения его светло-серые глаза расширялись все сильнее и сильнее, в конце концов став похожими на две абсолютно ошарашенные серебряные плошки. Закончив знакомство с загадочной запиской, он приподнялся и бросил взгляд куда-то через плечо Сафии; она тоже обернулась. 

У дверей, привалившись к косяку, стояла и улыбалась во все свои устрашающие зубы вышибала-полуорчиха Зора. Поймав взгляд Фарлонга, она кокетливо намотала на толстый серый палец длинную черную прядь и провела языком по окрашенным чем-то красным клыкам. 

- Она упорная, - злорадно уведомил Ганн. - Кстати, наша Зора - дочь вождя племени. Ты можешь стать принцем, Ретт Покоритель Полуорчих. 

- Заткнись, мечта мулсантирских столетних девственниц, - просипел Эверетт. - Мне столько не выпить. И вообще, почему я? Ты же у нас альфа-самец. 

Ганн пожал плечами. 

- Наверно, кто-то рассказал ей, как видел, как ты превращаешься в огромного сексуального демона. Девкам такое нравится. Ну, кроме Сафии, но ей вообще никто не нравится, так что ее в расчет не берем. 

- Да я тебе сейчас... - рассвирепела Сафия, но в последний момент взяла себя в руки. За ее спиной угрожающе залопотал сидящий на спинке стула Каджи. 

Ганн в притворном ужасе обхватил руками голову; чтобы не запустить в него ложкой, Сафия зачерпнула еще варева из своей тарелки. Сдвинув брови, Эверетт некоторое время о чем-то размышлял и периодически постукивал длинными пальцами по столешнице; наконец, придя к какому-то решению, он перевернул листок, куском угля быстро набросал несколько слов и жестом подозвал подавальщицу. Та нехотя подошла. 

- Передай женщине, - веско сказал Фарлонг. 

Сафия проводила взглядом хмурую письмоносицу. 

- Что ты ей написал-то? - с долей интереса спросила она. 

- Отмазался, - безмятежно ответил Фарлонг. - Сказал, что путешествую с любовницей, вот, да, она прямо рядом со мной сидит... Слушай, Ганн, ты вроде в Скейн собирался? Я с тобой, если что. 

- Ах ты... 

Впервые в жизни Сафия не находила слов. Она только открывала и закрывала рот, как рыба на берегу; довольный своей находчивостью Фарлонг нагло смотрел на нее, догрызая баранью ногу. Спиной Сафия чувствовала теплый и дружелюбный взгляд полуорчихи. Выходить из "Баркаса" ей явно придется под чарами невидимости, подумала она, припомнив тяжелую дубину Зоры. 

Перегнувшись через стол, Фарлонг дернул ее за один из фальшивых локонов. 

- Да не бурли ты так, - уже мягче сказал он. - Зато этот монстр от нас отвяжется. Ну, поцелуешь меня пару раз при ней... 

- Фарлонг, ты обнаглел. 

- Ладно, - поднял он руки примиряюще. - Значит, выйдем вместе. Хоть обнять-то тебя можно? 

Сафия страдальчески кивнула. Из таверны они и впрямь вышли вместе - правда, рука Фарлонга несколько раз предпринимала диверсии, стремясь переместиться ниже легальной области талии. Диверсии пресекались щипками, сопровождаемыми гнусным ржанием Ганна; когда они проходили мимо двери, Зора оценивающе покосилась на Сафию, и та упустила очередную вылазку несознательной чернокнижниковой руки. 

- Убери грабли, - прошипела она, держа шею высоко и прямо, как оскорбленный лебедь. 

Все равно тут плохо кормят, подумала Сафия. 

Несмотря ни на что, она старалась быть оптимисткой.