Ну вот теперь, решил привести все рассказы к общей схеме. Можно точно сказть, что прошлые четыре части были именно пробой пера. Теперь сами рассказы. Сегодня выложил первую часть про Легион, завтра выложу вторую. Приятного чтения.$CUT$
Для того чтобы добиться возможности поговорить с этим человеком пришлось приложить море усилий и средств. Но результат был оправдан. Напротив сидел высокий, смугловатый человек, в отличие от большинства легионеров на его лице не было видно шрамов, и до начала «Темного времени» среди легионеров отсутствие считалось шрамов, считалось чуть ли не признаком трусости и недостаточного рвения в бою. Странным было и его снаряжение, что-то вроде крепкой кольчуги, на которую были прикреплены стальные пластины. За его креслом стояла длинная винтовка с примкнутым пологим штыком, напомнившим ножи-мачете, которые были основным оружием ближнего Легиона до «Темного времени». Этого легионера зовут Най Каладиус, и он ветеран элитных войск Легиона Цезаря – отрядов «exuentes».
Внимательно посмотрев на собеседника, Най приступает к своему рассказу: «В то время я был простым разведчиком, можно так сказать ушами и глазами легиона, после конечно, фрументариев. Именно поэтому о появление заразы mortuus мы узнали первыми. С другой стороны вся эта ситуация выглядела так бредово, вы сами представьте, мертвецы восстают из могил и убивают живых. Может быть, в своем диком прошлом мы бы поверили в такой бред, но сейчас, будучи верными солдатами Цезаря, мы стали реалистами. И для нас стало настоящей неожиданностью, что НКР убирается из Мохаве, да не просто убирается, а бежит, забывая своих солдат. Плутократы, как известно, никогда не бросали своих солдат. И лишь когда до нас дошли сведенья о бойне на аванпосте Мохаве, мы поверили в истории о живых мертвецах. Мы поверили, мы собрали информацию, но мы не смогли понять, какую угрозу для нас представляют mortuus.» - Най вздыхает, словно пытается вспомнить, что то давно забытое. И эти воспоминания ему явно неприятны. После секундного промедления он продолжает свой рассказ: «Я помню речь легата Лания, он выступал перед нами, он говорил, что пришла пора захватить Мохаве и добить остатки НКР, что пришло время отомстить за поражение в Битве за дамбу Гувера» - Най наклоняется ближе к слушателю и говорит тихим голосом: «Лично мне в этих словах многое не понравилось. Мы были готовы смело сражаться с солдатами НКР, но сейчас напасть на них было бы бесчестно. Что могли противопоставить нам измотанные в боях, оставшиеся без поддержки солдаты НКР?» - Най выпрямляется и продолжает нормальным голосом: «Мы без труда захватили Болудер-Сити и лагерь Форлон Хоуп. Несмотря на протесты офицеров, Ланий приказал вырезать всех пленных. Мы все дальше углублялись в Мохаве, подобно клину, и, конечно же, у нас возникли проблемы. Перестали подходить караваны с припасами, не возвращались разведчики. Никто не думал, что mortuus смогут напасть на нас. В тот роковой вечер, они напали на нас, когда большая часть Легиона остановилась на ночлег. С тихими стонами mortuus окружили лагерь. Может их привлек запах жареных туш Браминов или свет костров. К счастью, часовые вовремя подняли тревогу, и легион за несколько секунд был приведен в боевую готовность. Я оказался в первых рядах, среди таких же новобранцев. Над рядами Легиона пронёсся рёв труб, и мы с диким криком бросились на врага. Первые mortuus показались из тумана, словно ожившие детские кошмары. Наша тактика предполагала, что мы должны смести врага как яростная лавина, уничтожить его не столько материально, сколько морально» - Най усмехается: «Морально… как можно обратить в бегство того, кто уже мертв? Как можно привить страх смерти, тому кто ничего не чувствует? О чем думали наши офицеры, когда послали нас с такой тактикой на убой? За двадцать-тридцать шагов мы бросили гранаты и копья. Я видел, как мое копье пронзило насквозь Mortuus в одежде старателя, а эта тварь продолжала идти. Но времени думать у меня не было, наш строй врезался в толпу мертвяков. Не сбавляя скорости бега, я пронёсся мимо двух тварей, на ходу успев воткнуть одному из них копье в живот, а второму снести голову ударом Гладиуса. Развернувшись, я понял, что что-то творится не так. Наше оружие ближнего боя не могло нанести Mortuus никакого вреда. Кто-то рубил тварям руки - они кусали челюстями, отрезали им головы - они шарили руками наугад. Если же мертвяк поймал тебя, шансов выбраться почти не было, их хватка была каменной. Рядом со мной пара Mortuus повалили декана. Он молча пытался отбиться от них, а я стоял как вкопанный и не помог ему…. Все закончилось быстро, мне повезло и Mortuus почти не обращали на меня внимание. Через десять-пятнадцать минут битвы, которая превратилась в бойню, прозвучал сигнал на отступление. Я не помню, как спасался, как пробивался сквозь кричавших людей, сквозь гниющие тела Mortuus, помню, лишь как я оказался вне поля боя. Свежий воздух, не провонявший зловонием гнили, хлынул в мои легкие. Хотелось упасть и плакать одновременно и от горечи поражения и от счастья, что остался жив. Но, несмотря на это надо было уходить и как можно быстрее. Оглянувшись, я понял, что никак не смогу помочь своим товарищам в бою, и я побежал. Да именно побежал, как последний трус, коим в тот момент и являлся. Воспоминания о том дне до сих пор жгут мою душу каленым железом. Я до сих пор не могу простить себе той слабости, которая стоила жизни стольким моим товарищам.»
Exuentes (лат.) - Зачищающие
Mortuus (лат.) - Мертвый, в данном случае употребляется как замена слову "зомби" и как обозначение инфекции
|
Мы Вконтакте
