Последняя любовь дракона Рагнира
Я – тень. Все, что от меня осталось – сознание моего «я» и моя память. Драконы просто так не умирают. Наша плоть гибнет, но дух остается. Хорошо ли это? Наверное, нет. Лучше умереть окончательно, чем тысячелетия блуждать между мирами бесплотной тенью. Мне предстоит этот ужас. И вдвойне страшно то, что все эти бесконечные века, пока не закончится кальпа, и не появится у меня шанс вновь стать самим собой, драконом Рагниром, я буду думать о Ней.
О той, кто пришел в мир как Довакин. Самой прекрасной и самой коварной из женщин.
Я помню день, когда мы узнали ужасную вещь о поражении Алдуина. Старшие драконы предупреждали нас, что Алдуин хорошо не закончит, слишком очевидными были его спесь, дешевая бравада и презрение к людям. Он был убежден в своей непобедимости – и пал от меча смертного с кровью дракона в жилах. Мы были в ярости. Нас, самых молодых драконов, буквально переполняли гнев и желание крови. А я на совете драконов кричал громче всех.
- Успокойся, Рагнир, - сказал мне Ермунганд, старший из нас. – Алдуин был глупцом. Он получил то, что заслужил. Время Рагнарека еще не пришло. Смиримся с неизбежным.
- Нет! – кричал я. – Позор пал на все племя драконов. Мы должны отомстить. Я жажду крови Довакина!
- Алдуин тоже хотел испить его крови, - ответил Ермунганд. – Где он сейчас? Не о мести надо думать, а о том, как сохранить наш род от истребления.
- Нет, и еще раз нет! – заорал я, брызгая огнем. – Я, Рагнир, уничтожу смертного. Я восстановлю честь народа Дов. Довакин умрет в моих зубах, клянусь!
- Глупый, горячий, молодой дов! – печально произнес Ермунганд. – Если ты хочешь этого, ступай. Но помни – никто из нас не пойдет за тобой, чтобы ты мог опереться на его крыло в бою!
И я ушел, пылая презрением и гневом. Я считал моих собратьев трусами. Но чем больше я думал, тем больше сомнений у меня появлялось. Алдуин был самым сильным из нас, но все же пал от руки Довакина. Что же за витязь этот смертный? И я решил действовать не силой, а хитростью.
У всех драконов есть врожденная способность менять облик. Мы можем делать это в любой момент. Чтобы осуществить свой план, я решил воспользоваться сменой обличья. И я стал человеком. Покинув свою гору, я отправился в мир людей, чтобы побольше разузнать о Довакине.
Везде я слышал одно и то же – восхищенные люди называли Довакина великим героем. Одни описывали его как витязя семи футов роста, с огненным взглядом и литыми мышцами, с мечом, который режет камень как воск и который не поднять даже трем крепким воинам. Другие, напротив, говорили мне, что Довакин – седобородый маг, превосходящий всех волшебников древности вместе взятых своим могуществом. С пальцев его срываются молнии, а взгляд испепеляет. Я слушал этих людей и убеждался, что все время иду по ложному пути. И вот однажды в Солитьюде я повстречал темного эльфа по имени Эридур. В разговоре за кружкой вина я спросил его как бы невзначай, что он знает о Довакине.
- Довакин? – Эльф внезапно рассмеялся. – Ты будешь удивлен, мой друг, но я знаю, кто это. И клянусь Азурой, мне неведомо, как ей удалось победить Алдуина.
- Ей?
- Именно так. Довакин – не он, а она. Девица, откуда-то из Хай-Рока, невесть откуда пришедшая в Скайрим. Мне приходилось встречаться с ней, и не раз.
- В самом деле? О, мой друг, скажи мне, где найти эту героиню! Я мечтаю написать книгу о подвигах Довакина и хочу говорить с ним… то есть с ней.
- Уж не знаю, что она тебе расскажет. Но так и быть: ты можешь найти эту девицу в Вайтране. Во всяком случае, я встречался с ней там.
В тот же вечер я покинул Солитьюд и направился в Вайтран. Какой-то прохожий на мой вопрос о Довакине сказал, что Хелли – так зовут эту девушку, - очень любит бывать в таверне «Гарцующая кобыла» и слушать пение барда Михаэля. Я сделал так, что Михаэль исчез и, приняв его облик, отправился в таверну.
О, в тот вечер в таверне было много народу! Я знал все песни, какие поют в подобных заведениях, и, войдя в таверну, начал петь для посетителей. Не думаю, что хоть кто-то в зале заметил, что я не Михаэль. Мы, драконы, умеем маскироваться, когда захотим.
А потом появилась она. Ее встретили восторженными криками, норды-мужчины тут же окружили свою героиню, поднимая за ее здоровье огромные кружки с медом, а я смотрел и не верил своим глазам. Эта пигалица убила Алдуина? Девчонка, едва вышедшая из сопливого возраста? Да я бы раздавил ее одним ударом своей лапы! Отцы Небес, а ее оружие! Эта жалкая ржавая железная броня, дурацкий шлем с рогами, огромный нордский меч на спине, который ей не поднять! Что за маскарад, клянусь Исмиром!
- Привет, Михаэль, - сказала она, подойдя ко мне. – Сыграй мне что-нибудь.
Я, потрясенный виденным, все же взял себя в руки, взял флейту и начал играть.
- Не эту, - сказала Довакин. – Бретонскую мелодию.
Я заиграл старую бретонскую песню про рыбака, утонувшего близ Адамантиновой башни. Девушка села на скамью сняла шлем и склонила голову. В таверне стало тихо. Я мог разглядеть ее. Она была очень мила, и на лице ее была написана великая печаль.
- Сыграй еще раз, - попросила она, когда я закончил.
Я заиграл вновь. Меж бровей Хелли появилась морщина, а глаза заблестели. Ни слова ни говоря она встала и вышла из таверны.
- Ну вот, парень, расстроил нашу красотку, - сказал мне дюжий Ингольф и хлопнул по плечу. – А теперь сыграй что-нибудь веселое.
Я, признаться хотел кинуться вдогонку за Хелли, но решил не вызывать подозрений, и заиграл веселую песню про рыжего Рагнара, а потом запел непристойные куплеты про императора Тита. В таверне стало весело. А потом дверь открылась, и я увидел Хелли.
Она изменилась: нелепую броню сменила на красивое синее платье и золотой обруч в волосах. Теперь она казалась совсем хрупкой, маленькой и беззащитной.
- А ты можешь еще сыграть бретонскую песню? – спросила она меня. – Что-то мне грустно.
- Скучаешь по дому? – спросил я.
- Очень. Мне снятся белые утесы Хай-Рок, вересковые поляны, и во сне я слышу звуки волынки. А потом просыпаюсь, и вижу, что я лежу на своей кровати в Вайтране, совсем одна, и никого нет рядом со мной. И сердце мое начинает болеть.
Я заглянул в ее глаза и понял, что она говорит правду. И мне вдруг стало ее ужасно жаль.
- И, когда тебе грустно, ты идешь убивать драконов? – сказал я.
- Мне грустно их убивать, - Хелли подняла на меня огромные глаза, серые, как облака Совнгарда и полные печали. – Это величественные и красивые существа. Убить драугра или паршивого волка – это достойное дело. Но мое сердце всегда плачет, когда я вижу, как дракон умирает на моих глазах. Наверное, это потому, что в моих жилах есть кровь дракона.
- Откуда ты это знаешь?
- Так сказали мне Седобородые.
- Однажды я напишу песню в твою честь, Довакин.
- Не стоит. Лучше угости меня выпивкой. Моей любимой.
Когда я избавился от Михаэля, я сумел овладеть не только его телом, но и его воспоминаниями. И я знал, что Хелли любит коктейль из вина «Алто» с лунным сахаром и настойкой морозной мириам. Я заказал два коктейля, для себя и нее, и вернулся к ней. Мы выпили.
- Хе-хе, парень! – шепнул мне пьяный Бренуин, пройдя мимо нашего стола. – Окрутит тебя героиня.
- Я могу что-нибудь сделать для тебя? – спросил я девушку.
- Можешь, - сказала она. – Этот коктейль опьянил меня. Проводи меня домой.
Тут мое сердце дрогнуло. Мы, драконы, ненавидим людей, но женская красота возбуждает нас. Она будит в нас чувства, в которых мы сами боимся себе признаться. Из-за этого многие мои собратья в древности похищали человеческих женщин и держали их при себе. Любовью это назвать нельзя, но вот интересом – точно. Люди-мужчины всегда примитивны, их желания предсказуемы и убоги. А вот женщины всегда остаются для дракона загадкой.
- Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? – уточнил я.
- Да, - на этот раз в ее взгляде был вызов. – Я не хочу быть сегодня одна. А ты хороший парень, Михаэль. Ты давно мне по сердцу.
- Должен сказать, Довакин, что и ты мне всегда нравилась.
- Тогда не будем попусту болтать. – тут она встала из-за стола и взяла меня за руку. – Пора сказать друг другу все, что мы давно не решались сказать.
Под смешки и крики пьяных Нордов мы вышли из таверны. Хелли повела меня по улице к своему дому. По дороге она молчала, но мне было хорошо от чувства, что она рядом. Как странно, еще недавно я был готов разорвать ее в клочки, а теперь…
Похоже, я стану первым драконом за тысячу лет, который разделит сегодня ночью постель со смертной женщиной.
Дома мы выпили еще вина, потом Хелли, смеясь и корча милые рожицы, повела меня в спальню. Здесь она сбросила платье. Отцы Небес, никогда не думал, что женское тело может быть так великолепно!
- Ты прекрасна, - сказал я, привлекая к себе и поцеловав в губы. – Но глядя на тебя я не могу понять – как тебе удавалось убивать этих тварей! Да любой из драконов мог запросто перекусить тебя пополам. А ты ведь самого Алдуина убила.
- Как? – Тут Хелли лукаво улыбнулась. – Ты очень хочешь это знать, Михаэль?
- Просто горю желанием.
- Тогда ляг на постель и закрой глаза.
Я подчинился. А потом почувствовал что-то холодное и неприятное на горле. Открыв глаза, я увидел, что Хелли сидит на мне верхом, приставив к моему горлу широкий эбонитовый кинжал. И глаза ее больше не смеялись.
- Убивать драконов легко, - сказала она. – Особенно если внушить им, что Довакин – это непобедимый богатырь с широким мечом или могучий маг с молниями в рукаве. И тогда драконы делают большую глупость. Они оборачиваются людьми и пытаются разузнать о своем враге, боясь встретиться с ним до поры в открытом бою. И они узнают, что страшный Довакин – всего лишь смазливая девчонка из Бретони, которую они легко могли бы растереть одним когтем. И это лишает их страха, Михаэль. Или нет, не Михаэль. Как мне звать тебя, дракон?
- Рагнир, - я не мог отвести взгляд от кинжала у своего горла. – Как ты узнала?
- Я бретонка. Я знаю все о магии и существах, которые созданы магией. Твое дыхание пахнет раскаленным железом – это верный признак дракона, принявшего облик человека. Я почувствовала этот запах, когда только увидела тебя.
- Ты хочешь убить меня?
- Я Довакин. Это моя судьба.
- Но я не сделал тебе ничего плохого! Больше того, мне кажется, что я люблю тебя.
- Алдуин говорил мне тоже самое, - сказала она и взмахнула кинжалом…
Я – тень. Все, что от меня осталось – сознание моего «я» и моя память. Драконы просто так не умирают. Наши воспоминания остаются с нами. И теперь я тысячи веков обречен вспоминать о том, что случилось в Вайтране.
О том, что смерть иногда приходит к драконам в тот миг, когда им хочется думать о любви.
|
Мы Вконтакте
